Темная сторона острова - [36]

Он завернулся в одеяло, чтобы защититься от пронзительного холода, проникающего сквозь сырую одежду, и закурил одну из сигарет, которые дал ему Китрос.

Сквозь решетку окна он видел темно-синее ночное небо и россыпь звезд, а где-то в отдалении снова прогрохотал гром. Подойдя к окну, он увидел отблески молний над морем у горизонта.

В коридоре послышались шаги. Он повернулся. Надзиратель Ставро, высокий, толстый мужчина в помятой форме цвета хаки, отпирал дверь.

Ломакс бросил одеяло на топчан и вышел в коридор.

– Ну что там еще?

– У сержанта был разговор с отцом Иоанном, – сообщил Ставро. – Старик хочет поговорить с вами, пока он здесь.

Кабинет утопал в полутьме, освещаясь только одной настольной лампой под зеленым абажуром. Отец Иоанн, подперев лицо руками, сидел у стола, а Китрос стоял у окна. Когда Ломакс вошел и задержался в дверях, священник быстро повернул голову.

Они некоторое время смотрели друг на друга, не говоря ни слова, а потом священник поднялся на ноги и спросил:

– Могу ли я чем-то помочь вам?

– Не могу себе представить, чем, – ответил Ломакс.

– Сержант Китрос сказал мне, что вы обвиняете Алексиаса Павло в этом деле, – спокойно продолжал священник.

– А вы, как я полагаю, считаете, что он не мог этого совершить? – спросил Ломакс.

– Убийства? – Отец Иоанн пожал плечами. – В каждом из нас сидит дьявол. Однако в этот вечер Алексиас Павло, как обычно по четвергам, был у меня, и мы играли в шахматы до девяти тридцати.

– И все-таки у него оставалось достаточно времени, – упрямствовал Ломакс.

Старик покачал головой:

– Я так не думаю.

И в этот момент в ставни стукнулся камень.

– Они начинают распоясываться, – сказал Китрос.

Отец Иоанн и Ломакс подошли к окну. Через узкую щель в ставнях Ломакс увидел толпу в двадцать – тридцать человек, стоящую, разбившись на небольшие группы. Некоторые из них разговаривали между собой, а другие смотрели в сторону полицейского участка.

– Чего они хотят? – спросил Ломакс.

– Я так понимаю, что вас, – спокойно ответил Китрос.

– Еще не скоро остров успокоится после этих ночных дел, – тяжело вздохнул отец Иоанн, надевая плащ.

– Меня действительно обвиняют в убийстве?

– Трудно в нашей жизни сказать определенно, кто прав и кто виноват, – ответил ему старик. – Но я уверен только в одном – два человека мертвы. Вам все-таки следовало уехать на почтовом пароходе, мистер Ломакс. Теперь я вижу, что мы обязаны были на этом настоять.

Ломакс сел и достал сигарету из лежащей на столе пачки.

– Чертовски удобно для всех вас, святой отец, считать, что это я во всем виноват. Что человек, принесший всем так много зла, не из ваших людей.

Старик несколько озадаченно посмотрел на него. Сначала показалось, что он хочет что-то возразить, но потом раздумал.

Он обратился к Китросу:

– Мне уже пора. Еще надо зайти к родителям Никиты Па-роса.

– Спасибо, что вы пришли, отец, – поблагодарил Китрос.

– Я скажу людям на улице, чтобы они расходились по домам, – продолжал старый человек. – Если я вам еще потребуюсь, зовите меня без колебаний.

Он снова повернулся к Ломаксу, но, чуть поколебавшись, все же направился к двери. Когда она закрылась за ним, Китрос снова подошел к окну. Немного погодя он с удовлетворением хмыкнул.

– Что, они расходятся? – спросил Ломакс.

– Только на время, потом они снова придут.

Ставро возился на столе с маленькой спиртовой печкой, на которой уже бурлил чайник. Он налил две чашки и поставил их на стол. Ломакс ощутил аромат хорошего кофе. Обжигающе горячий напиток придал ему новые силы. Он вздохнул с наслаждением и закурил еще одну сигарету.

Китрос сидел на другом краю стола. Вставив турецкую сигарету в простенький серебряный мундштук, он зажег ее и откинулся назад, так что его лицо оказалось в тени.

– Мне непонятно только одно, – сказал он. – Димитрию Паросу всегда так нравилось бывать там, где совершается убийство, а в этом случае он предпочел отказаться от удовольствия лично присутствовать при ликвидации человека, которого так ненавидел. Вот я и удивляюсь, почему?

– Он сказал, что у него есть какое-то дело.

– Это, должно быть, очень важно.

Выдвинув ящик стола, он вытащил «беретту» и выкидной нож, которым убили Димитрия. Это был обычный нож со слегка изогнутой ручкой из черного рога, отделанной латунью. Когда Китрос нажал большим пальцем на кнопку, словно по волшебству выскочило девятидюймовое лезвие.

Он спрятал лезвие обратно и нахмурился:

– Какой-то необычный способ заколоть человека, что вы скажете?

– Старый трюк коммандос, – ответил Ломакс. – Я вам сейчас покажу.

Он встал, взял нож и спрятал его в ладони, прижатой к бедру. Потом внезапно выкинул руку вверх, и лезвие ножа выскочило наружу, словно жало змеи. Потом воткнул нож в стол и снова сел.

– Это общепринятый прием, чтобы убить человека, который стоит близко перед тобой. Мгновенная смерть, потому что лезвие проникает в мозг.

– И именно таким способом убит Димитрий Парос?

– Уверен в этом. И на его лице все еще была улыбка. Вы и сами должны были это заметить. Он убит кем-то, кого хорошо знал, и я хотел бы отметить, что он едва ли стал улыбаться мне.

– Дельная мысль, – признал Китрос. – Только я не сказал бы, что эта улыбка была приятной.