Темная сторона ангелов - [46]

— Надеюсь, ты оценишь мой подвиг. В первый раз в жизни я сделал в доме генеральную уборку. Посуда теперь находится на своём законном месте — на кухне, а рубашки, носки и прочее барахло — в шкафу. Даже сподобился приготовить достойный ужин, в смысле, со съедобной едой.

— Надо думать, коронным блюдом в твоём ужине будет покупная пицца.

— Как ты догадалась? Между прочим, у меня много талантов, вы меня явно недооцениваете. Я приготовил такую жареную картошечку, что тебе и не снилось.

— Надеюсь, всё не закончится отравлением, и я завтра попаду на занятия.

— Как грубо! Деликатесы не обещаю, а здоровую и вкусную, на мой взгляд, пищу гарантирую.

Олеся вошла в гостиную и, окинув её придирчивым взглядом, театрально зааплодировала. Влад тоже удивился: комната разительно отличалась от своего прежнего состояния. Теперь она казалась какой-то другой, просторной и очень уютной. Даже многострадальный цветок в горшке выглядел бодрячком из-за недавнего полива.

Оказывается, уборка — великая вещь!

Олеся подошла к книжным полкам и провела указательным пальцем по разноцветным корешкам.

— Как много у тебя книг. Раньше они были заставлены фотографиями и открытками. Кажется, у тебя в спальне тоже стоит книжный шкаф?

— Да, библиотеку начала собирать ещё моя бабушка, мама продолжила. У вас книг не меньше! Ты выросла очень начитанной девочкой.

— Ага, глядя на книги, я чувствую себя старухой.

— Это почему?

— Потому, что я прочитала их все без исключения.

— Когда же ты успела?

— Было много свободного времени. Но давай не будем о грустном. Интересно, а куда ты запрятал мягкие игрушки, которые стояли на диване и книжных полках? — спросила Олеся и погладила по голове игрушечного пёсика. — С ним ты не расстался, наверное, твой любимчик.

— Ты пока отдохни, а я пойду, похлопочу. Можно и тебя подключить, но всё-таки ты гостья. — Влад улыбнулся и, ощущая себя мучеником, направился в кухню.

Он уже заканчивал разогревать в микроволновке картошку, как из гостиной послышалась музыка.

Надо же! Олеська включила его старенький музыкальный центр, да ещё умудрилась поймать волну. Музыка красивая, вальс, кажется.

Влад старался ничего не забыть, поэтому всё содержимое холодильника выставил на стол с тем расчётом, что лучше больше, чем меньше. И приступил к заключительной стадии: начал посыпать готовое блюдо зеленью, так как считал, что именно этот последний штрих придаёт блюду некую завершённость. А самое главное — скрывает погрешности.

Неожиданно и абсолютно беспричинно в сердце закралась непонятная тревога. Он застыл на месте, прислушиваясь к внутреннему голосу. Странно, до него так и продолжала доноситься нежная мелодия. На первый взгляд ничего не изменилось, но откуда непонятная тревога?

А вальс был шикарным: музыка поражала своим изяществом и в то же время удивительной простотой, навевала что-то душевное, ностальгическое.

Стоп, вот оно — музыка! Дело всё в ней, вернее, в её исполнении!

Озарение пришло неожиданно и заставило прислушаться с большим вниманием. В следующую секунду его догадка подтвердилась! Вот он — глухой звук западающей клавиши, знакомый ему ещё с детства. Кажется, это «си». А это означало, что музыка звучала не из приёмника, её кто-то исполнял на его собственном инструменте!

Как сомнамбула Влад медленно пошёл на звуки вальса. В это время прозвучали заключительные аккорды. Наступила тишина, но она длилась недолго, и после непродолжительной паузы знакомая музыка зазвучала снова.

Собравшись с духом, Влад шагнул в комнату и тут же застыл на месте: за инструментом сидела Олеся! Она раскачивалась в такт музыке, а её руки свободно скользили по клавишам!

Он простоял так, наверное, целую вечность. Потом, неслышно приблизившись, Влад заглянул ей в лицо. Глаза Олеси были закрыты, голова откинута назад так, словно она находилась в трансе!

Такое он уже видел, когда в детстве посещал с мамой концертный зал. Он учился в младших классах и только-только начинал постигать нотную грамоту. Но уже тогда понимал, что заниматься музыкой не так уж и весело. А узнав, что в музыкальной школе не проходят творчество Майкла Джексона, и вовсе усомнился в целесообразности такого образования.

Чтобы развеять его опасения, мама повела его в концертный зал. Знала бы она тогда, что эффект будет совсем не таким, как она планировала. Известный пианист был излишне эмоционален. Музыкант буквально бесновался за роялем, чем порядком напугал Влада. Именно тогда он и решил, что с музыкой надо заканчивать. А если мама мечтает иметь в семье музыканта, то пускай издевается над сестрой, а с него хватит!

Наконец Олеся закончила играть и чинно сложила руки на коленях. Затем она резко встала и произнесла, как ни в чём не бывало:

— Ты меня напугал! Я что-то задумалась. — Олеся перевела взгляд на открытую крышку пианино и улыбнулась: — Всё-таки решил меня осчастливить, а говорил, что кроме собачьего вальса ничего не играешь!

Неизвестно, что произвело на него большее впечатление: то, как она играла, или же её последнее замечание. Влад стоял, не в силах сохранять спокойствие.

— Олесь, ты действительно не понимаешь, что происходит?