Тёмная радуга - [162]

— Что, даже дракон не сможет? — удивленно спросила девушка.

— Смочь-то мы все сможем, а вот светиться лишний раз даже ему не следует, — задумчиво ответил старик.

— А если он наяву подслушивать будет? — Гури хлопнул себя по лбу. — Маленькая серая ящерка, во-первых, может куда угодно пролезть, а во-вторых, кто ее сможет заметить?

— Это хорошая мысль, сынок. Так мы и поступим. Во всяком случае, день и ночь ему наблюдать не придется. Ведь и монахам надо когда-нибудь спать.

— Святоши возвращаются, — вступил в телепатический контакт Кеша. — Гури, срочно уходи. Через десять минут будут здесь. Дедушка, с лошадками все в порядке. Они устали, но живы и здоровы. Я вернусь через полчаса.

Гури встал и телепортировался в свою комнату. Он, конечно, понимал, что рискует, но времени не было. Застань его монахи в конюшне, да еще среди ночи, дело могло бы кончиться плохо. Гури прекрасно осознавал, что то, что позволено Юпитеру, не позволено быку. За дисциплиной простых послушников следили строго. Он лег на жесткую койку и, укрывшись тоненьким одеялом, поежился. Ночи уже стали промозглыми, а зимний реквизит выдавали, только когда выпадал первый снег, и до этого же времени печки не топились во всем храме, кроме комнат настоятеля и его ближайших помощников, ну и кухни соответственно. Да вот еще у деда на конюшне, но это только потому, что он сам печку сложил, да пригрозил монахам, что без тепла лошади не выдержат зимней стужи. А посему до появления Кеши и думать было нечего об удобствах. Дракон блокировал магические эманации, и Гури мог наколдовать себе и мягкую постель и теплое одеяло. Но к утру, а также, если кто-нибудь вдруг входил в комнату, все это исчезало бесследно. Черт бы побрал этих высших монахов, себе-то, небось, ни в чем не отказывают, со злостью подумал молодой человек. И пиво хлещут каждый вечер как воду, и курят, и в тепле нежатся. Чтобы как-то скоротать время Гури начал думать об Алисе, вспоминая время, которое они проводили без забот.

— Кажется, на твоей далекой родине это называется ностальгия? — ехидно поинтересовался Кеша, проявившись из воздуха. — Кончай дурака валять, сейчас утепляться будем.

— Господи, я думал, что совсем закоченею, пока тебя ждал, — Гури извлек из воздуха теплые постельные принадлежности.

— Значит так, — дракон потер лапой нос, — колдовать ты больше не будешь. Все это барахло я просто сделаю невидимым.

— А чего ж раньше не сделал? — Гури с укоризной уставился на товарища.

— Потому что раньше не было необходимости использовать столько магии. Ты думаешь, это легко? Ошибаешься. Не волнуйся. Если кто-нибудь сядет на твою кровать, то ничего не почувствует. Это тоже входит в программу, — Кеша быстро задвигал лапами. — Готово.

— Но я-то все это вижу!

— А ты и должен видеть.

— Ну, ты, мужик даешь! — уважительно произнес Гури. — Ладно, с мелочами покончено, теперь выкладывай, как прошел контакт.

Кеша забрался под одеяло и перешел на шепот.

— Информация их порадовала, ну, в том смысле, что они узнали много нового. Будут думать, а потом прибудет курьер. Верховный маг сказал, что необычный. Книгу они почти расшифровали, и оказалось, что она написана на древнем церрянском, в который добавилось что-то с твоей родины, как мы и предполагали. Причем, даже у вас, похоже, далеко не все знали о такой штуке. Видишь ли, смысл этих молитв заключается в том, что самые обычные слова подобраны специальным образом, и именно в этом подборе и кроется гипнотическое воздействие. Поменяй слова местами и весь эффект исчезнет. Явно не дураки писали. Ну, а нам велено ждать и без надобности не высовываться. Если сумеем собрать дополнительные сведения — хорошо. Но только очень аккуратно. Монахи прибыли уставшие. Сегодня, ясно, отсыпаться будут, а завтра и до совещания дело дойдет. Так что давай спать, утро вечера мудренее, как говорят у тебя на Земле.

Однако, вопреки ожиданиям, на следующий день никакого совещания не случилось. Вместо этого монахи разослали с голубиной почтой послания во все свои вотчины. Текст всем отправили один и тот же: настоятелю незамедлительно прибыть в главный храм. Пока все соберутся, пройдет недели две, не меньше, рассудил Кеша, подслушав разговор монахов, когда аккуратно зондировал обсидиановый шар, установленный в покоях отца Онуфрия. Как и предполагали, он был настроен на то, чтобы следить за действиями и мыслями монахов, а также за всем, что происходит на территории храма. Шар к тому же улавливал магические эманации в радиусе приблизительно десяти метров. Это означало, что теперь все обсуждения лучше проводить в лесу, а Гури и Мойсе под руководством дракона облачиться в зеркальную оболочку, под которую помещался радужный кокон. Рассекречивать себя было рановато, да и глупо. Все контакты теперь ложились на плечи дракона.

Дни тянулись медленно. Постепенно стали прибывать настоятели храмов. Насколько Кеша сумел выяснить, им пока ничего не рассказывали, видимо ждали, пока все соберутся. В один из таких дней пришла весточка, что в следующий вечер прибудет посланец с острова Дракона. Надо было найти предлог, чтобы легально выйти за ворота на ночь глядя. Пришлось Мойсе спрятать в лесу одну из лошадей и под видом поисков попросить Гури в присутствии отца Дира помочь ему отыскать пропажу. Придурковатый послушник обрадовался и заверил старика, что Великая Левая Нога несомненно поможет им найти заблудшую лошадку. Яса осталась в храме. Странно было бы тащить с собой девушку ночью в лес. Отец Дир, когда Мойса обратился к нему с просьбой отпустить послушника, только кивнул. А ну как, и вправду, лошадь сыщется, вот вам и еще одна готовая легенда. На самом деле монах не сомневался, что придурковатый парень найдет ее просто из усердия, с каким он относился ко всему, что делал во имя Великой Левой Ноги.