Тело в плюще - [24]

Элейн покачала головой.

— Насколько я знаю, нет. По крайней мере в прачечную нас еще не приглашали. — Она восхищенно посмотрела на сестру. — Думаю, в нашем классе об этом никто даже и не задумывался.

Прин наградила сестру благодарным взглядом и взъерошила ей волосы.

— Я поговорила еще с несколькими девочками из других общежитий, рассказала, каким замечательным президентом будет Мэгги, так что если мы все проголосуем за нее, наш план пройдет как по маслу. У кого есть вопросы?

— Полагаю, ты уже спросила у мисс Хоуорд, хочет ли она занять это местечко? — усмехнулась Люси. — И все ли так сильно хотят видеть ее на посту президента? — Подкалывать подругу ей, похоже, было не в первой, потому что Прин нисколько не обиделась и лишь пожала плечами.

— Конечно, хочет. Ты только посмотри, как она держит спину. Мэгги рождена для роли лидера. Еще вопросы? — Вторая часть вопроса Люси осталась без ответа.

Мэгги и впрямь сидела на бетонном полу с прямой как доска спиной, только поза ее была не только проявлением врожденных лидерских качеств, но и результатом вызванного предложением шока. Прин выбрала ее! Почему?

— Гвен сильна в математике, так что давайте изберем ее казначеем, — заговорила Элейн. — Крэндалл тоже ее поддержит.

Возражений не последовало, и девушки потянулись к выходу из прачечной. Мэгги попыталась перехватить глазами Прин, а когда не получилось, пробилась поближе и тронула ее за плечо.

— Послушай, мне нужно с тобой поговорить.

Прин обернулась.

— Конечно. Ну, что у тебя?

Мэгги оглянулась. Высказывать во всеуслышание одолевавшие ее сомнения она не хотела.

— Струсила? — негромко спросила Прин. — Только не говори, что ты никогда в жизни ничем подобным не занималась. Держу пари, «Регламент» Роберта[12] ты знала наизусть уже лет в десять. И не волнуйся, я всегда буду рядом, так что на мою помощь можешь рассчитывать. Быть серым кардиналом, силой за троном — это по мне. — Мэгги облегченно вздохнула. Конечно, Прин права. Она руководила всегда и везде, и Пелэм в этом отношении всего лишь еще одна школа. Нет, не так, Пелэм есть Пелэм! Но Прин будет рядом. Они вместе, они одна команда.

На следующее утро она проснулась еще до рассвета и от волнения не смогла больше уснуть. Будить Бобби не хотелось, и Мэгги долго лежала в постели, смакуя миг триумфа. В какой-то момент из памяти выскочила произнесенная Прин фраза — «серый кардинал», но она тут же заменила ее другой, «рождена для роли лидера».

Да, рождена. И будет лидером.

В тот же день на собрании первого курса 1970 года Маргарет Хоуорд была избрана президентом класса, а Гвен Мэнсфилд его казначеем — в полном соответствии с решением, принятым накануне в прачечной Фелтона. Соперничество носило острый характер — Прин, похоже, оказалась не единственным в кампусе «создателем королей», — но Мэгги все собрала больше голосов. Речь ее приняли хорошо, особенно шуточное обещание сделать своим приоритетом изменение формулировки «три ноги на полу» на «две ноги на полу».

Когда собрание закончилось, Прин схватила Мэгги за руку и потащила за собой из зала, не обращая внимания на тех, кто подошел поздравить новоизбранного президента.

— Сегодня особенный день. Давай поднимемся на башню.

— Разве она не закрывается после четырех? — удивилась Мэгги.

Возвышающаяся над главным административным корпусом готическая башня была видна на расстоянии нескольких миль от колледжа и доминировала над окружающим кампус преимущественно равнинным пейзажем. Студентам разрешалось подниматься на нее только парами, с десяти до четырех часов дня, за исключением воскресенья. На верхний этаж шел лифт, а за массивной дверью, вызывавшей смутные ассоциации со средневековым поместьем, находилась короткая винтовая лестница, заканчивавшаяся еще одной дверью, за которой и располагалась небольшая обзорная площадка с прекрасным видом на окрестности. Далеко, на горизонте, виднелся Бостон, Город на Холме, на другой стороне — далекие горы, а между ними крохотный городок Южный Пелэм.

— Я знаю, где прячут ключ — этот секрет передается от матери к дочери из поколения в поколение. По крайней мере моя его передала. Раньше, еще до того, как студенткам разрешили курить в кампусе, она с подругами забиралась наверх, дабы предаться запретному влечению. Ну же, идем!

Мэгги ничего не оставалось, как последовать за ней — сначала неохотно, поскольку ее всегда пугала высота, потом, поддавшись настроению Прин, с нарастающим нетерпением. Все страхи и сомнения улетучились с последним шагом. Охваченная восторгом, она закружилась, совсем как недавно в комнате, но уже не рассмеялась, а торжественно произнесла:

— Мы как будто на крыше мира.

— Нет, — поправила Прин. — Без как. Мы и есть на крыше мира.

И она рассмеялась.

Дорогой Макс,

Как я уже говорила тебе в День благодарения, здесь, если сильно не задумываться, не так уж и плохо. Девчонки разные. Есть такие, от которых блевать хочется — эти перед свиданием в выходные наряжаются в кашемир и обвешиваются жемчугом, а в остальное время ходят неряхами. На лекциях они только тем и занимаются, что вяжут свитера и шарфики для своих гарвардских, йельских, дартмурских и, наверно, даже принстонских дружков. После занятий их можно найти в общей комнате у нас на этаже, где они курят и играют в бридж. Какие-то мозги у них должны быть, иначе бы их просто сюда не приняли, но я этого как-то пока не заметила. Понимаю, нехорошо так говорить, но временами они меня просто достают. В будущей жизни — в каком-нибудь Уэстчестере или Коннектикуте — походы в клуб ради бриджа и продолжение того же, что было до Пелэма и продолжается здесь. Другими словами, безделье. Ближе к уик-энду они затягивают корсет потуже с тем, чтобы позволить бойфренду пройти до второй базы, но не допустить к третьей — пока на пальчике не засияет обручальное колечко, а родители не согласуют дату помолвки.