Тело, еда, секс и тревога - [5]

Гаваж существует в Мавритании до сих пор. Как и во многих традициях насилия над женщинами, роль главных «инквизиторов» играют бабушки и матери, которые заставляют девочек переедать «ради их счастливого будущего». Мужчины почти не участвуют в этом процессе. Мавритания – страна закрытая, поэтому трудно оценить масштабы проблемы, однако некоторая статистика все же существует. В 2001 году американская исследовательская фирма Measure DHS провела исследование и установила, что около 22 % мавританских женщин в детстве кормили насильно. У половины этих женщин развито ожирение или избыточный вес, многие страдают диабетом, заболеваниями сердечно-сосудистой системы и желудочно-кишечного тракта. Местные власти отмечают, что некоторые женщины настолько тучны, что с трудом могут двигаться. В ходе исследования, в котором принимало участие семь тысяч взрослых женщин, 15 % из них заявили, что в детстве из-за переедания у них появлялись растяжки на коже. Каждая пятая призналась, что ей ломали большие пальцы ног, чтобы заставить есть. Каждая третья сожалела о том, что ей приходилось переедать. Многие рассказывали о проблемах со здоровьем, о том, что им больно ходить. Избыточный вес осложнял им течение беременности[10]. Нужно понимать, что процедура насильственного кормления мучительна. Девочкам массируют кожу на животе, чтобы в него помещалось как можно больше пищи, если ребенка вырвет от переедания, то он все равно должен будет съесть все положенное. Как и любые практики приведения тела к социальным стандартам, гаваж мало считается с тем, чего хочет тело. Важно, чего общество ждет от тела.

В середине XIX века набрала обороты Великая индустриальная революция. Ручного труда и людей, занятых им, стало заметно меньше, появился и окреп средний класс. Тогда для мужчины было престижным иметь хрупкую жену: маленькая, худенькая, она порхала по дому, словно птаха, и просто физически не могла работать, даже если бы захотела. Своей внешностью женщина подчеркивала, что ее муж в состоянии один содержать семью. Конечно, здесь прослеживается прямое противоречие идее женского предназначения: ведь не худышка, а полнокровная, здоровая, сильная женщина способна зачать, выносить, родить и выкормить многочисленное потомство. Но к тому времени полным ходом шло развитие не только промышленности, но и медицины. Она стала более доступной, детская смертность упала: женщине больше не нужно было рожать по 10–15 детей. Развитые же государства делали ставку не на количество населения, а на его качество. Значительно увеличился период обучения детей, что легло дополнительным финансовым бременем на родителей – теперь поставить на ноги всех своих отпрысков могли единицы. Впрочем, со временем рождаемость падала, потому что женщине «позволили» рожать меньше. Ей больше не требовалось демонстрировать свою стать и безупречное физическое здоровье.

Отношение мужчины к женщине как к товару можно встретить в истории разных стран. Например, в России такая традиция существовала не только по отношению барина к своим крепостным, но и внутри крестьянской общины: «Если "девичья пора" заканчивалась, а замужество так и не предвиделось, то девушка рисковала остаться без мужа – "погибнуть", "пропасть". Затянувшееся девичество рассматривалось как время остановки роста – "сидения", "переспевания". Девушку сравнивали с коробочкой мака, которая никак не может рассыпаться на зернышки, называли ее "засидкой" (словно залежалый и портящийся товар), "надолбой". В разных местностях возраст, с которого девушка считалась "засидкой", определялся по-разному: например, в южнорусских областях девушке полагалось вступить в брак до 18 лет, в центральных и среднерусских областях, на большей части территории Русского Севера – до 22‒23 лет, в отдельных северных районах до 25‒27 лет. Но повсюду отношение к девушке-"засидке" было резко неодобрительным, ведь она не смогла или не захотела вовремя выполнить свой долг перед Богом и людьми. Община, осуждая "засидку", была заинтересована в продолжении "крестьянского рода-племени" и старалась помочь ей покончить с девичеством, выдать замуж "хоть за вдовца, хоть за проезжего молодца". В некоторых селах вплоть до середины XIX века сохранялся древний обычай возить "засидевшуюся" девушку по селу на санках или в корыте, останавливаясь перед домами, где жили парни, с криками: "Поспела, поспела!" или "Кому нужна надолба?"[11]».

В Англии существовала традиция продажи жены, потому что развестись по взаимному согласию в привычном нам смысле было почти невозможно. Муж надевал на шею, руку или талию жены поводок, приводил ее на аукцион и отдавал тому, кто предлагал самую высокую цену. Обычай сохранился вплоть до начала XX века, и, хотя он не имел под собой правовых основ, местные власти часто закрывали глаза на эти дикие аукционы: слишком устойчивым было отношение к женщине как к товару. Интересно, что в Библии подчеркивается изначальное, задуманное Богом равенство мужчины и женщины: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему… И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Бытие 1:26-27). Бог творит мужчину и женщину равными, и лишь после грехопадения нарушился изначальный ход событий. Пришествие в мир Христа ознаменовано восстановлением изначального Божьего замысла, в том числе и равенства полов. Но даже христианскому миру понадобятся столетия, чтобы женщина перестала восприниматься мужчиной как товар. Нельзя сказать, что сегодня мы преодолели эту проблему.