Тело, еда, секс и тревога - [34]

Но я продолжу главную идею этой части книги – о том, что в тандеме «еда и тревога» еда играет далеко не главную роль. Причем даже та еда, которую давно объявили смертельно опасной. Да, я о сахаре.

Глава 4 Сахар – белая смерть или обычный углевод?

Наверняка вам попадались на глаза статьи или популярные видео[94], доказывающие, что сахарная зависимость сродни зависимости наркотической и алкогольной и для каждого, кто вкусил пончиков в глазури, мир уже никогда не будет прежним. Однако стоит напомнить, что ученые гораздо осторожнее журналистов: выводы, которые делаются на основании результатов профессиональных исследований, подаются весьма «дипломатично» и сопровождаются классической припиской: «Полученные результаты требуют дальнейших исследований с целью уточнения».

В СМИ предварительные результаты таких исследований могут легко выйти под заголовком: «Спасите наших детей от наркотиков! Запретите сахар!» Понятно, что это делается с целью привлечь читателей. Такого эффекта не получить, если опубликовать такую информацию: «Во время экспериментов на крысах у некоторых из них от употребления сахара были обнаружены эффекты, похожие на эффекты от опиатов. Однако, чтобы подтвердить это, потребуются дальнейшие исследования».

Evidence for sugar addiction: Behavioral and neurochemical effects of intermittent, excessive sugar intake («Доказательство сахарной зависимости: поведенческие и нейрохимические эффекты эпизодического повышенного употребления сахара»)[95] – одно из популярных исследований, на которое часто ссылаются в научной литературе.

Эксперимент, о котором идет речь, был простым: крыс избыточно кормили сахаром, отмечали поведенческие и биохимические изменения, которые происходили с ними, и сравнивали с поведенческими и биохимическими изменениями, которые происходили после употребления ими опиатов. Эти изменения были очень похожими. Но выводы этого исследования написаны со множеством оговорок: что все-таки это модель поведения животных, что социальные последствия такой зависимости мы не можем оценить (важный критерий для постановки психиатрического диагноза «зависимость от химического вещества») и что у людей такое случается не со всеми.

Так и вижу социальные последствия сахарной зависимости: две женщины-сладкоежки отнимают в темном переулке сумку у пенсионерки, мчатся наперегонки в кафе и расталкивают очередь у кассы: «Мне срочно двойной фрапуччино с карамельным сиропом. И кекс с изюмом! Нет, три кекса! Быстрее!»

Извините, отвлеклась. Вернемся к результатам исследования. Вот цитата из заключения: «Полученные доказательства подкрепляют гипотезу, что в определенных обстоятельствах крысы становятся зависимыми от сахара. В отношении людей мы можем предположить, что и у них встречаются подобные состояния, как и предполагается в литературе, посвященной расстройствам пищевого поведения и ожирению».

Вот еще одна важная цитата: «Доказательства, полученные во время исследования, поддерживают теорию, что при некоторых обстоятельствах периодический доступ к сахару может приводить к поведенческим и биохимическим изменениям, похожим на эффекты от химической зависимости».

Вот о чем, на мой взгляд, стоит задуматься, исходя из этой информации.

если вас запереть на пару месяцев в клетке с едой, лишив при этом любой активности и социальных контактов, то неудивительно, что еда станет вашей основной радостью

А стали ли бы крысы в условиях естественного обитания потреблять сахар в избыточных количествах? А опиаты, которыми их так интенсивно пичкали? Этим вопросом однажды уже задались ученые и сняли замечательное видео[96], которое перевернуло на Западе понимание того, что есть зависимость и какая терапия эффективна для ее лечения. Исследования зависимости почти всегда проводились на крысах, и я очень рекомендую посмотреть вышеупомянутое видео, чтобы понять, почему на основании результатов таких исследований не очень корректно делать выводы в отношении людей.

Основная идея такова: если вас запереть на пару месяцев в клетке с едой, лишив при этом любой активности и социальных контактов, то неудивительно, что еда станет вашей основной радостью. А ведь часто именно такой клеткой для людей становятся жизненные обстоятельства. И сахар поначалу хоть как-то помогает им справиться с ситуацией (как и наркотики, и алкоголь), а впоследствии – приводит к биохимическим изменениям, влекущим потерю контроля (к счастью, обратимую) над его потреблением.

В социальных сетях можно встретить множество счастливых женских историй с мотивирующими фотографиями: сменила работу, нашла мужчину своей мечты, развелась с мужем, похудела-похорошела – и пироженки уже не привлекают. То есть «клетка» сломана, «химия» больше не нужна: найдены иные стимуляторы – любовь (и, соответственно, гормон окситоцин), востребованность, социальная поддержка. Такие прекрасные истории могут произойти со многими, но не со всеми. Речь о тех, кто в исследовании упомянут как «некоторые люди» – скорее всего, это аддикты (от англ. addiction – зависимость), те, кто по сути своей склонен к зависимостям, для кого сахар – способ заполнить жизненную пустоту и источник дефицитного дофамина. И проблема здесь не в сахаре, а в специфической структуре личности. Если таким людям удается завязать с сахаром, не решив при этом своих глубинных проблем, то их ждет новая зависимость, не важно от чего – от спорта, диеты или «правильной» еды. В этом нет их вины, лишь бесконечная, неутолимая боль.