Телестерион [Сборник сюит] - [23]

Шрифт
Интервал

Явилась в город и сама Киприда —
    Узнать, за что ее здесь чтут,
И ахнула, смеясь: "Где наготу
        Узрел мою, Пракситель,
        Будь он и небожитель?
        А видел точно, но посметь,
        Хотя б для виду не одеть?
        Ведь лучше в полутайне
        В делах любви старанье.
        Иль здесь одни мечты
        И символ красоты?"
    О, слава золотая Книда —
    Пеннорожденная Киприда!
               (Пляшет.)


Сюита из трагедии «Очаг света»

ПРОЛОГ


Площадь с очертаниями дворца Синьории с башней и церквей вдали. Выходит Хор в карнавальных костюмах и масках. Звучат отдельные голоса, а Хор то пляшет, то изображает нечто вроде пантомимы.


                П о э т
Флоренция! Тебя избрала Флора
         Всей негой юной взора
         Цветы посеять, сны
         Чарующей весны,
             И вся Тоскана —
     Ее цветущая поляна.
             Х у д о ж н и к
         Как живопись творца
     Разнообразна без конца,
     Жива, ликующе беспечна
     И в быстротечности предвечна.
                 П о э т
          И с веяньем мечты
     Прообраз вечной красоты
          Твоей души коснется,
     Для новой жизни встрепенется!
               Б о г о с л о в
           Чудесная обитель!
           И в ней поэт — правитель.
      Явились мы в век золотой,
      Вновь просиявший красотой.
               С и в и л л а
       Какое счастье и удача!
            Но тут и незадача.
            День меркнет, и в ночи…
                     Х о р
            Сивилла! Помолчи!
       Нам жизнь дана лишь на мгновенье —
            Не в горе, в наслажденье!
                    М о н а х
            В чем красота? Не в красках,
            Да и любовь — не в ласках.
            То лишь соблазн, и нет
            Здесь бога, он же свет!
                 Х у д о ж н и к
      О, нас зовут уж к покаянью,
      Когда душа несется к раю,
             С истомою в крови
             Встречая взор любви.
                      П о э т
      В дерзаньи духа, в вдохновеньи
             Какое преступленье?
                  Х у д о ж н и к
                  И нет вины
                  В красе весны!
                    С и в и л л а
        Здесь карнавал, там преступленье,
        То нашей жизни представленье.

Хор, закружившись в танце, удаляется.


1

Дворец Медичи. Гостиная с картинами и скульптурами. Лоренцо, Полициано, Фичино, Сандро у картины, выставленной для обозрения. Входит Джулиано.


               Д ж у л и а н о
                 (Лоренцо)
Что зачастил к нам папский кондотьер?
К добру ли это? С ним любезен ты,
Как с другом. Между тем мы с папой мира
Надолго ль сохраним? Джоан Баттиста
Возглавит войско папы против нас.
              Л о р е н ц о
Я помню об угрозе, исходящей
От папы; но с врагом вести беседу
Всегда ведь лучше, чем войну, когда
И войска нет у нас, а только разум.
                Ф и ч и н о
Врага обезоружить можно словом.
             П о л и ц и а н о
Но слово может привести к войне.

Сандро прохаживается в отдаленьи, словно бы в беспокойстве, впрочем, простодушный и веселый.


                Ф и ч и н о
Собрались мы по поводу "Весны",
Картины Боттичелли, завершенной
Совсем недавно, но успевшей вызвать
Всеобщий интерес и любопытство,
Как будто и сама весна пришла.
Цветут цветы, цветами полон город;
На улицу всех тянет, на поля,
И дышится привольно, как бывает
Лишь в юности, с порывами к свободе
От всяких уз, к любви и красоте!
              Д ж у л и а н о
"Весна"?
             П о л и ц и а н о
                Да знаем мы, кого ты видишь
На полотне.
               Д ж у л и а н о
                      Кого?
             П о л и ц и а н о
                                  О ком вздыхал
В поэмах, посвященных… даме сердца.
А кто она, как Сандро угадал?
И выполнил заказ он твой на славу!
               Д ж у л и а н о
Да он-то и влюблен в нее.

Сандро весело смеется.


             П о л и ц и а н о
                                                 Еще бы!
О, Симонетта! Юная жена,
В кого Флоренция вся влюблена.
              Л о р е н ц о
Сестра ли Беатриче, иль Лаура?
   В ней прелесть матери Амура.
   Меж тем стыдлива и скромна,
        Как ранняя весна.
             Д ж у л и а н о
Друзья, простите! Мне не до бесед…

Лоренцо уходит вслед за Джулиано в соседнюю комнату.


Д ж у л и а н о. Послушай, Лоренцо! Поскольку Италия разделилась на два союза государств: в одном — папа и король Неаполитанский, в другом — Флоренция, герцог Миланский и Венеция, а по сути папа прежде всего враждует с нами…

Л о р е н ц о (усаживаясь и протирая колено). Поскольку мы не даем Сиксту IV творить беззакония, как бог на душу положит.

Д ж у л и а н о. Что касается наших интересов и интересов всей Италии, правильно. Но ты слишком увлекаешься.

Л о р е н ц о. Ты снова о Пацци?

Д ж у л и а н о. Поскольку Пацци знатны и богаты, они, естественно, хотят играть какую-то роль в управлении Флоренцией, а ты их держишь в стороне, как бы в изгнании.

Л о р е н ц о. Да, они рады вырвать власть из наших рук. Но знатность и богатство — это еще не все, это не разум, не искусство, необходимые для процветания Флоренции.

Д ж у л и а н о. С этим я согласен. Я только хочу сказать, что ты поступил дерзко, приказав Франческо Пацци не предоставлять папе заем на приобретение Имолы для его непота графа Джироламо.


Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Опыты по эстетике классических эпох

«ОПЫТЫ по эстетике классических эпох» - это эссеистика поэта и философа, основанная не столько на штудиях известных источников, а прежде всего на живом восприятии произведений искусства античности и эпохи Возрождения в странах Европы и Востока, словно автор провел в странствиях тысячелетия, наблюдая воочию величайшие эпохи в истории человечества, что можем проделать и мы, последовав за ним.