Телесные повреждения - [83]

— Видимо, они захватили электростанцию и полицейское управление, — догадалась Лора. — Правда, на весь остров всего двое полицейских, так что это не составило большого труда. А больше здесь захватывать нечего. Разве что «Лайм Три» разнесут и напьются на халяву.

— Я ничего не вижу, — жалуется Ренни. Ее сандалии заляпаны грязью, подол юбки насквозь промок; отвращение и недоумение пересиливают страх. Битые стекла — криминал, приличествующий подросткам, а не взрослым дядям; фиглярство, а не восстание.

— Иди за мной, — Лора ощупью находит руку Ренни, тащит ее за собой. — Они сейчас будут здесь. Они охотятся за людьми Эллиса. Давай свернем на тропинку.

Ренни, поминутно спотыкаясь, бредет следом. Она совершенно не ориентируется, и понятия не имеет, где они находятся. Здесь даже звезды светят иначе. Пока луна не вышла, идти трудно. Тяжелые мокрые ветки хлещут по лицу и по спине. Она продирается через листья, оскальзываясь на раскисшей тропинке. За деревьями уже можно различить неровный отсвет факелов, спешащие фигуры. Все это похоже на карнавал.

В кромешной темноте они наконец подходят к дому.

— Проклятье. Мы, уходя, заперли дверь, а ключ Поль забрал, — говорит Ренни. — Придется ломать замок.

Но Лора первой оказывается у двери, толкает ее, та поддается.

— Не заперто.

Не успевают они переступить порог, как их ослепляет резкая вспышка света. Ренни вскрикивает.

— Это вы, — с облегчением говорит Поль, опуская фонарик.

— Как тебе удалось, черт подери, опередить нас? — Это Лора.

— На джипе. — Глядя на Ренни, он бросает: — Собери свои вещи.

— Где Принц? — интересуется Лора.

— Там, со всеми, они чествуют его как героя. Арестовали полицейских, связали их бельевой веревкой, и теперь провозглашают себя независимым государством. Марсон сочиняет воззвание. Они хотят передать его по моему радио. Хотят, чтобы их признала Гренада. Они даже поговаривают о вторжении на Сан-Антонио.

— Брось ребячиться. Каким образом они собираются это осуществить, — перебивает его болтовню Лора.

— На рыболовных судах. И на всем, что им удастся захватить. Они взяли заложниками группу шведских туристов, держат их в участке, и тех двух немок, которые наделали столько шума.

— Их нельзя остановить? — спрашивает Лора.

— Думаешь, я не пытался? Они больше не слушают меня. Они считают, что выиграли, и упиваются победой. Они совершенно неуправляемы, ситуация вышла из-под контроля. — Он поворачивается к Ренни: — Ступай в спальню и собери шмотки. Там есть свеча, зажги ее. Я отвезу тебя на Сан-Антонио, утром ты сможешь вылететь оттуда. Будь хорошей девочкой, поезжай вместе с ней, — это уже относится к Лоре. — Твой паспорт еще действителен.

Ренни позволяет, чтобы за нее все решили. В конце концов, он в таких вещах разбирается лучше, чем она — это его бизнес. Ему виднее, что делать дальше. Она надеется, что виднее.

Ренни ощупью пробирается в спальню. Ей предстоят недолгие сборы. Эта спальня ничем не отличается от такой же в гостиничном номере: та же нежилая пустота, та же печальная аура места, в котором спят, но не живут. Кровать чуть смята и кажется заброшенной. Ренни не может вспомнить, спала ли она на ней.

Джип припаркован напротив дома. Они торопливо спускаются по каменным ступенькам, яркий луч фонарика освещает им дорогу. У Поля маленькая автоматическая винтовка. Он обращается с ней с привычной небрежностью, будто с кухонной утварью. Для Ренни это не более чем игрушка, из тех, что не рекомендуется дарить маленьким мальчикам на Рождество. Ей не верится, что она может выстрелить, разве что пистонами. Ренни старается обратить в шутку невесть откуда взявшийся страх. Само собой разумеется, им не грозит никакая опасность. Она тщетно пытается обнаружить у себя признаки обеспокоенности, ей кажется, что ей не дали досмотреть самое интересное.

Перед тем, как усесться в джип, Поль проделывает в воздухе несколько коротких рубящих взмахов рукой в сторону каменного сада.

— Что ты делаешь? — интересуется Лора.

— Я вырубил радио. Я передал своим судам, чтобы они сюда не заходили. Они не придут. Я не хочу, чтобы кто-то выходил на связь с Сан-Антонио. Мне не нужны торжественные встречи, когда мы доберемся до места.

— Но кто бы стал это делать? — недоумевает Лора.

— У меня есть свои соображения на этот счет.

Заводится двигатель, включены фары, они едут по пустой безлюдной дороге. Поль старательно избегает заезжать в город. Он останавливается у каменной стены.

— Спускайтесь к берегу и ждите у пристани. Я приду за вами минут через пятнадцать. Мне нужно достать судно.

— Но ведь твоих здесь нет, — удивляется Лора.

— А кто говорит о моих? Возьмем чью-нибудь моторку.

Он как будто помолодел, оживился, Ренни не видела его таким раньше. Его возбуждает опасность. «Он в своей стихии», — думает Ренни. Они и влипли в такую историю, потому что им нравится такая жизнь.

Он помогает женщинам перелезть через каменную стену, передает Ренни ее сумки. Ренни сердится на себя за то, что взяла с собой камеру, глупость с ее стороны. Кому придет в голову теперь что-то снимать здесь?

— Не разговаривай, молчи, — предупреждает Лора.

Ренни догадывается, куда их привезли. Они стоят в саду, позади «Лайма». Они отыскивают тропинку и идут по ней в темноте наугад. Гостиница погружена в безмолвную тьму. В некоторых окнах, правда, мерцают огоньки свечей. Бар пуст, патио усыпано битым стеклом. С берега доносится чье-то пение. Голоса явно принадлежат мужчинам, и поют они не гимны.