Телесные повреждения - [68]

Вначале мне показалось, что Поль просто очень мил. В нем отсутствовали скупость, подлость, присущая большинству, с ним было очень легко, он не дурак. И тут я поняла, что он к тому же еще и богат. У него было свое судно, в ту пору только одно, он пригласил меня приехать к нему отдохнуть на пару недель, позагорать, расслабиться. У меня не было никаких причин отказываться. И когда я все-таки приехала, то поняла, что мне не хочется уезжать. И только тогда до меня дошло, что он из себя представляет.

Некоторое время я провела, работая на яхтах. Как правило, команда состояла из трех человек и повара. Они совершали челночные рейсы, было бы странно, если бы наоборот; вся команда знала, чем он занимается, они с этого имели навар, но выбирал Поль только тех, кому доверял, на кого мог положиться. Предполагалось, что я буду заниматься готовкой, но сама понимаешь, какой из меня судовой кок. Это тебе не домашняя кухня, но я быстро приноровилась и вполне справлялась. Поначалу я жутко страдала от морской болезни, меня буквально выворачивало наизнанку, но, видимо, ко всему привыкаешь, в самом деле, куда денешься, если кругом вода? Не прыгать же за борт.

На судах работало много девушек, я имею в виду на прогулочных судах. Хотя никогда не знаешь, что тебя может ждать, а спрашивать не принято. Если тебя взяли, считается, что ты должен со всеми ужиться и принимать все как есть. Если тебе что-то не по душе, в любой момент можешь сойти на берег. Я иногда ходила с ними в чартерные рейсы, хоть это не входило в мои обязанности. Они жутко бесились из-за этого. Они почему-то считали, что раз они арендовали судно, то все, что на нем находится, принадлежит им. Я однажды заявила, что меня может и можно купить, но уж никак не взять напрокат. «И почем», — нахально поинтересовался какой-то отчаянный адвокатишко, или не знаю кем он там был. «Тебе не по карману», — отрезала я. «Вот забавно, — обнаглел он, — а выглядишь как хорошенькая дешевка». «Может, я и хорошенькая, но отнюдь не дешевка», — разозлилась я. Я сама как адвокат: за опыт приходится платить, на ошибках учиться.

Как бы то ни было, на доход с чартерного рейса, пусть он был всего лишь раз в месяц, можно было вести безбедное существование. Все остальное время я жила с Полем. Даже не знаю, как это и назвать. Мы спали в одной постели и все такое, но в нем чего-то не хватало, как будто живешь с кем-то, кто постоянно отсутствует, понимаешь? Его совершенно не волновало, чем я занимаюсь, что бы я не сделала, его все устраивало; другие мужчины, все что угодно, до тех пор пока это не начинало ему мешать. В глубине души, по большому счету, ему было наплевать на меня. Знаешь, что говорили о нем местные жители? У него сделка. С дьяволом, мол, он продал свою душу. Они не имели в виду род его занятий. Они всегда так говорят о холостяках.

Насколько я понимаю, единственное, что его по-настоящему могло взбудоражить, это чувство опасности. Наверное, поэтому он иногда и выкидывал разные фокусы.

Пару месяцев спустя после того, как я там обосновалась, произошла эта история с Марсоном. Прямо перед отъездом того в Штаты. У этого Марсона была сожительница и как-то придя домой, он застал ее в постели с одним из своих двоюродных братьев, я забыла, с которым именно… Им мог оказаться кто угодно, если копнуть их генеалогию поглубже, то выяснится, что они все братья.

Естественно Марсон ее поколотил. Если бы он не сделал этого, вся округа подняла бы его на смех. Они жаждали этой порки, поскольку считали ее распутницей. Но Марсон превзошел все ожидания, он слегка перестарался: заставил ее раздеться догола, хотя там и снимать было нечего, и вывалял ее в коровьем дерьме. Такое здесь принято проделывать с людьми, которые тебе очень насолили, и которых ты очень не любишь. Потом он отвел ее в дальний конец двора, привязал к дереву, прямо у самого муравейника, а муравьи там жутко кусачие. А сам вернулся в дом и сидел, потягивая ром и слушая ее вопли. Часов через пять она распухла до неузнаваемости. Все слышали ее крики, но ни одна живая душа не пришла ей на помощь, отчасти потому, что о Марсоне шла дурная слава и его побаивались, отчасти, что никто не хотел вмешиваться в семейные разборки, считая это личным делом мужчины и женщины.

Когда вопли достигли Поля, он помчался на задворки и отвязал несчастную. Все с нетерпением ждали, как отреагирует Марсон, но реакции не последовало. С тех пор Марсон возненавидел Поля лютой ненавистью. Это было после того, как он поехал в Штаты, попал в армию, или только сказал, что попал в нее. Было бы лучше, если бы он там и остался.

Поль абсолютно не знал эту женщину, и он совсем не такой благородный, как это может показаться из моего рассказа. Он поступил так потому, что любит опасность, для него — это своего рода развлечение. В его духе, я бы сказала. Никогда не знаешь, что ему на этот раз взбредет в голову. Представь, ты стоишь под душем, поворачиваешься к окну, и видишь как он раскачивается на верху высоченного дерева. Он иногда вел себя как мальчишка. Он всегда говорил, что знает свои возможности, но мне-то известно, что он долго тренировался, чтобы произвести такое впечатление.