Телефонные разговоры - [2]

С хорошей погодой в Ленинграде, как всегда, напряженка. Прекрасный аргумент для поездки на такси. Согласитесь, преодолевать часовую поездку на общественном транспорте - не лучший способ готовиться к бессонной ночи. А так, я люблю ездить в подземельях. И всем девушкам на первом свидании предлагаю прокатить их "на метро". Это богатейшая почва для наблюдений и размышлений. А я, как и всякий уважающий себя бездельник, не прочь побаловаться философскими умозаключениями.

Игра не клеится. Виталик периодически думает по полчаса, Сережа через каждые десять минут сообщает нам, что не надо было сегодня собираться и что он хочет спать. К четырем утра играть становится в лом всем, кроме меня (я проигрываю рублей двадцать). Перерыв на чаепитие с традиционным дележом горбушек. Неторопливая беседа - воспоминания о лучших временах (а были ли таковые вообще?), неожиданно заканчивается принятием решения - в следующую пятницу мы идем на концерт "ТЕЛЕВИЗОРА".

Ночь убила вечер, и теперь умирает сама (прошу прощения за напыщенность фразы).

- Добрый день.

Мы катаемся на метро. Какой-то добрый алкаш, проснувшись, интересуется у меня какой это маршрут. Я смеюсь минуты три, но, наконец затихаю - вид мамы, успокаивающей малыша, рождает воспоминания...

Юг. Евпатория. Возвращаемся с пляжа. Усталые, сонные и голодные. В трамвае духотища и много отдыхающих. Какой-то ребенок (больше в детский курорт ни ногой) ревет, и кажется, что от этого увеличивается влажность воздуха. Все сильно обламываются.

Вдруг Сережа тоже начинает реветь. Пронзительно и очень талантливо. Малыш замолкает и с явным интересом взирает на дядю, в его глазах неподдельное уважение и чуть-чуть зависти. Тоже самое в глазах молодой мамы. Глаза молодого папы за темными стеклами, но там, наверное, что-то другое. Может быть, даже стоящая рядом девушка - Славина подружка. Зато тихо.

Поездки на юг замечательны тем, что кроме общепринятых курортных удовольствий (море, солнце, фрукты), дарят нам массу незабываемых ситуаций, воспоминания о которых позволяют более-менее жизнерадостно пережить зиму.

И почему-то только на юге, под нежарким солнцем второй половины дня, лежа на нагретых плитах волнорезов, под благородные звуки моря в разговорах поднимаются темы вечные и нестандартные для молодых людей, занятых праздным времяпровождением...

Слава терроризирует глазами какую-то девушку. Он большой любитель устанавливать контакты. Бедняжка смутилась и смотрит в окно, там ничего интересного - мелькают фонари и маячит Славино отражение. Я делаю вид, что устал от подобных тем. Хотя мне интересно чем все это закончится. Как я уже писал, заканчивается все очередным культпоходом.

- ...................ту-у... ту-у... ту-у... ту-у...

Очень раздражают подобные шутки. Особенно, когда вздрагиваешь от звонка. Хотя, я и сам иногда, листая записную книжку, тревожу некоторых абонентов, а что сказать - не знаю. Ну нечего мне им сказать, уж лучше помолчать. Да и помолчать можно не со всяким. Я для себя вывел критерий если можешь с человеком находиться рядом, гулять, допустим, чай пить и спокойно молчать, не чувствуя неловкости ситуации, и поглядывать на него, значит, это друг, понимающий тебя. А если молчать тяжело, темы для разговора приходится искать и не всегда они находятся - так, приятель-знакомый. И получается, что немного друзей то, просто мало их.

- Игорюша...

Вот с мамой не надо искать тем - она их сама вечно генерирует. То зайдет в комнату, послушает немного и резюмирует: "Этот, как его Борзыкин?" Я молча киваю, хотя слушаю "Ноль", иначе придется в очередной раз объяснять кто таков Борзыкин и что есть "Ноль". А то услышит по радио рекламу: "...предлагает персональные ЭВМ с любым набором периферийного оборудования..." и, памятуя, что в моем дипломе говорится что-то об электронной технике, начинает меня пытать на предмет этого самого периферийного оборудования. Да так, что строгие кандидаты технических наук, принимавшие у меня государственный экзамен по специальности, вспоминаются теперь как добрые волшебники Изумрудного города.

И хотя мне в лом бывает рассказывать или объяснять маме чего-нибудь (будь то конфигурация вычислительного комплекса, или же значение наречия "стремно"), и раздражаюсь я - знаю: мама - друг.

Этот мой друг принял на себя всю мощь случившейся нынче активизации политического сознания масс. Вопросов ко мне стало теперь поменьше, ибо огромно количество сенсаций, даруемых нам освободившимися прессой и телерадиовещанием города трех революций. Мама вся теперь - глаза и уши. Я первое время тоже припадал к источникам разоблачений и новых вариантов общественного уклада. Устал. Не должно быть интересно нормальному человеку, как сделать рубль конвертируемым, если это не его работа. А маму такие вещи еще занимают, и поэтому возникла необходимость в эксплуатации старого-старого телевизора, ибо раньше мама предпочитала включить радио и мирно раскладывать пасьянс, а теперь пресс-конференции чередуются с актуальными интервью и трансляциями заседаний какого-нибудь Совета.

Мама не одинока, у нее есть партайгеноссе - мама Сережи. Они даже ходили один раз на митинг демократических сил. И теперь по вечерам я внимаю Артему Троицкому с его новостями авангарда, а мама за стеной Борису Ельцину с его 500-ми днями. А глубокой до меня из соседней комнаты доносится: "Товарищи, у нас нет кворума". Какой облом.