Теледжиннсовщина - [17]

А светлое будущее вдруг покрылось телевизионной рябью и, по распространенному в последние века обычаю, бесследно растаяло в воздухе легкой дымкой.

Именно в этот момент к кабинет и вернулись проводившие Петра арнольдычи. Увидев, что босс сидит с самым загадочным выражением лица, да еще и широко расставил руки, они на всякий случай выхватили пистолеты и зашарили глазами в поисках притаившегося за шторами наемного киллера, но босс приподнялся, хрипло выдавил:

— «Скорую» мне… — его руки разъехались, и он без сознания распластался на столе.

— Ты живой? — спросил Сергей у напарника. Тот приоткрыл глаза и скосил их на выключенный телевизор. По телу прошла крупная дрожь, он шумно выдохнул и привстал.

— Чертовщина здесь творится, честно тебе говорю! — прохрипел он. — Михалыч, сволочь, не сказал, что сосед у него сатанист! Тебе повезло, что ты не видел, как с экрана полез какой-то урод! Я думал, он меня голыми руками разорвет! Чудом спасся!

— Перетащим к нему ящик, и пошли отсюда! — предложил Сергей. Антон посмотрел на него, как на сумасшедшего.

— Ты с ума сошел? Он нам сколько обещал?

— Три тысячи на двоих!

— Шиш ему!! — воскликнул Антон. — Я тут апостола у белых ворот чуть с ног не сшиб два раза, а мне за это всего полторы штуки? Пока не заплатит за моральные издержки, хрен ему с маслом, а не телевизор! Хватай и тащи его в багажник!

Телевизор отключили от сети и вынесли на улицу. Сергей подкатил «Жигули», телевизор затащили на заднее сиденье, Антон до кучи закинул плейер с дисками и, более-менее удовлетворенные добычей, воры укатили в неизвестном направлении.

Долго висеть в Ничто не пришлось: пространство под ногами посветлело, приобретая знакомый синий оттенок, появилось слабое притяжение, и он почувствовал, что его уносит в бездонную пропасть. Ветер усиливался, брюки и рубашка заколыхались, как при полете без парашюта, и он, отчаянно замахав руками, вплотную занялся громким и выразительным произношением первой буквы алфавита.

«Вот так и сгинешь ни за что в телевизоре», — сокрушенно подумал он. Иметь собственную могилу на сто сорок девятом канале дециметрового диапазона, конечно, круто, но вряд ли кто из попавших на эту частоту будет доволен от транслируемого.

Или, чего доброго, унесет на радиоволну FM, и его предсмертный крик пробьется сквозь агрессивно-жизнерадостные диалоги модных ведущих, чтобы прозвучать нестандартным бэк-вокалом на фоне стандартных форматных песенок.

«Вот так люди и превращаются в привидения…» — успел подумать он, как зрение сфокусировалось, и оказалось, что неопределимо далекая синева находится прямо перед ним. Он успел коротко вздохнуть, как влетел в нее, мягкую и текучую, словно кисель, и вылетел с противоположной стороны, ощутив под ногами твердую поверхность. Пробежав по инерции метров десять, он остановился и чуть не отбросил тапочки из-за громкого гудка, раздавшегося прямо под ухом. Кое-как стер с лица налипшую текучую синеву, чтобы увидеть причину дикого рева, и обомлел: он находился на улице обычного города средней полосы России, у перекрестка, а сбоку от него собрался тронуться с места наполненный людьми автобус. Водитель смотрел прямо на него и пытался сообразить, откуда этот просиненный мужик успел выскочить и встать прямо на пути? Вроде не пьяный, а вырос как будто из-под земли, да еще покрыт какой-то слизью.

— Никак, перхоть замучила? — поинтересовался он, высунувшись из окна.

— Чего? — не понял Игорь.

— Шампунем, говорю, в честь чего облился? — повторил водитель.

— Кто-то с девятиэтажки полное ведро вылил! — оправдался Игорь. Водитель не поверил, но это его проблемы. Светофор переключился на зеленый, и он жестом попросил уступить дорогу. Автобус, натуженно гудя, тронулся с места. Игорь стирал синеву с лица, а пешеходы и водители бросали на него изумленные взгляды, пока жидкая синева сама собой не растаяла легкой дымкой и не исчезла без следа.

— Куда я попал? — задал он первый и основной вопрос любого человека, очутившегося неизвестно где и не имеющего ровным счетом никаких перспектив на возвращение домой. Пристально пялившаяся на него старушка — божия крапива презрительно вскинула бровями и непонятно, в честь чего, в тысячный раз забубнила апокалиптический текст собственного сочинения о современной молодежи, занимающейся черт знает чем и разъезжающей на «Мерседесах», вместо того, чтобы вкалывать с утра до вечера, как лошадь, и аккуратно рулить на привычном с детства «Москвиче». Игорь вздохнул: некоторые старушки до сих пор считают, что именно они знают истину, а остальные, те, которые еще не старушки и даже не старики, в жизни ровным счетом ничего не понимают.

— Бабулечка, родненькая, — сказал он. — Не учите меня жить, мне выжить надо!

Старушка захлопнула рот, в тысячный раз убедившись, что до молодежи никогда и ничего не доходит, отвернулась и зашагала через дорогу, высоко подняв голову.

— А я вот вчера с вашим внуком встречался! Здоровый такой чертяка попался! — мстительно сказал он ей вслед. К сожалению, кроме него, никто не понял, кого он имел в виду, а вредная старушка и вовсе не соизволила ответить, потому что была о собственном внуке того же мнения, что и об Игоре.