Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет? - [3]
Сегодня многие чувствуют, что будущее исчезло как дым или что они оказались в заложниках некоей непостижимой и неконтролируемой силы. Это вздор. Во-первых, отчасти будущее предопределено. В немалой степени, например, предопределена демография, пока география и геология накладывают ряд ограничений. Поэтому детали будущего можно найти в поймах рек и притоках истории. Во-вторых, направление развития задается коллективной психологией народов, сформировавшейся опять же под влиянием прошлого опыта.
В-третьих, есть технологии. Да, действительно, технологии сами по себе нейтральны – но только если вы уберете из уравнения человека. Я полагаю, что в течение еще очень многих лет самое большое напряжение будет возникать именно на стыке человеческой истории, человеческой природы и, как сейчас принято говорить, бесчеловечных технологий. особенно если учесть невероятные усилия, которые мы прикладываем для того, чтобы адаптировать наш медленно эволюционирующий обезьяний мозг к быстро меняющемуся технологическому ландшафту.
Именно такие мысли занимали меня в 2006 году, когда я писал, что «в значительной степени история последующих 50 лет будет основана на отношениях между технологиями и людьми». Теперь я понимаю, что в тот момент недооценил значения данного утверждения. Я нахожу это странным, потому что подобный вопрос был отлично проработан в вышедшей в 1970 году книге Элвина и Хейди Тоффлеров «Футурошок», которую я зачитал до дыр. Авторы утверждали, что попытка воспринять слишком большое число изменений за слишком короткий период времени способна создать психологические и психические проблемы как на индивидуальном уровне, так и на уровне социума.
Вы можете возразить, что они были неправы (хотя это не так) или что неверно рассчитали сроки (футурологи часто используют выражение «со временем» в отношении предположений и прогнозов). Можно также поразмышлять о том, кого стоит слушать и чему верить, но сейчас не время и не место для этого.
Лично я считаю, что Тоффлеры ожидали чего-то важного, и если бы в моей книге было бы отведено место под драматические сцены погони, то я выбрал бы такой сюжет: наше неумное желание перемен и жажда нового, восстающие против нашей же потребности в постоянстве и стабильности. Будем ли мы вынуждены адаптироваться к новым технологиям и глобальным нормам или продолжим настаивать на том, чтобы новые технологии адаптировались к нам, при этом контролируя или избегая их при необходимости?
К примеру, как технологии должны служить человечеству и что в конечном счете считать их целью? Будут ли все формы автоматов и искусственного интеллекта (ИИ) существовать в рамках согласованной морали, и где, если это вообще возможно, следует провести черту, обозначающую, что людям и машинам разрешается делать? Следует ли допустить возможность слияния людей и машин, создания дополненного, частично синтетического или кибернетического гибрида человека, и если да, то какое место будет отведено оставшемуся неизменным homo sapiens — человеку разумному?
Что бы ни случилось, мы никогда не должны терять веру – ведь существует бесчисленное множество вариантов будущего. Будущее определяется выбором, который мы делаем, и этот выбор всегда можно изменить, даже в самую последнюю минуту.
В каком-то смысле проблема, с которой мы сталкиваемся в настоящее время – это не технологии, это люди, но об этом мы подробнее поговорим позднее. Важно одно – следует меньше беспокоиться о том, что может произойти в ближайшие десятилетия, и в большей степени сосредоточиться на том, к чему мы стремимся. И не обязательно опираться только на логику, скорее, нужно принять во внимание наши потаенные надежды и самые сильные страхи.
Цель этой книги – не дать точное предсказание, а сделать набросок. В ней вы найдете критику нашего современного образа жизни и рассуждения о том, как все может сложиться в дальнейшем. Эта книга о том, кто мы и куда идем, о необходимости всегда делать человека центральной фигурой любой новейшей цифровой технологии.
Будем надеяться, что тень, отбрасываемая будущим, отныне будет нашей собственной и принесет нам удовлетворение, а не неопределенность.
Глава 1
Общество и культура. Как мы полюбили машины больше, чем людей
Компьютеры многое облегчают, но большинство из того, что они облегчают, облегчать не нужно.
Энди Руни
Несколько лет назад у меня состоялся замечательный разговор с Леви Тидхаром, писателем-фантастом, о смысле слова «будущее». У нашей беседы была конкретная практическая цель – выяснить, где та точка, в которой будущее четко отделяется от настоящего? Как далеко в будущее должен отправиться писатель, чтобы отделить хрупкие фантазии от строгой реальности? По его мнению, будущее – это когда «все начинает звучать дико». Для меня – когда факт становится более фантастичным, чем вымысел.
Я жил в Австралии, когда промелькнула новость о том, что пара, познакомившаяся в интернете – Ким Ю-Чул и Чой Ми-Сан, – позволила своей дочери умереть с голоду. Супруги, оба безработные, были одержимы компьютерной игрой «Приус Онлайн», в которой воспитывали виртуального ребенка. По данным полиции, они проводили в интернет-кафе в Сеуле по 12 часов кряду, ухаживая за «цифровой» дочерью, которую ласково называли Анима, в то время, как их родная
Цель этой книги – открыть людям глаза на происходящее прямо сейчас и продемонстрировать несколько вариантов альтернативного будущего ближайших 50 лет. Ее автор, австралийский философ и футуролог, обходится без дешевых сенсаций, конспирологии и сценариев будущих катастроф и революций. Анализируя более 40 главных тенденций, влияющих на изменение политики, науки и техники, рынка финансовых услуг, здравоохранения, СМИ, транспорта, розничной торговли, туристического бизнеса и стиля питания, Уотсон показывает нам увлекательную, а местами – тревожную картину радикального изменения человеческой жизни в ближайшие полвека.Для широкого круга читателей.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.