Техника проникающего удара - [44]

– Так как я должен на это реагировать? – спросил Сергей.

– А никак, забудь и выкинь всё из головы, в этом нет и крупицы информации, полезной для тебя.

– Почему нет, ясно же, что мне и прикоснуться к нему нельзя без угрозы для жизни.

– Кто тебе сказал? Как проверяют, насколько горяч утюг? То-то же. И к оголённым проводам прикоснуться можно, только очень быстро. Забудь. Уменье забывать – полезная наука. А то будет как вещий сон: чем голова забита, то и случится. Ну-ка скажи мне, может ли сон быть вещим, если ты забыл о нём, проснувшись?

В ответ на столь простой вопрос Сергей лишь почесал затылок.

– Я всё понял, Сэнсэй, мне надо относится к нему так же, как к прошлогоднему снегу.

– Всё правильно, ноль – всеобъемлющая величина, потому что так же мал, как и велик. Представь, что у тебя опять всё начинается с нуля. Так что нужно быть готовым ко всему, и даже то, что тебе показали, нельзя сбрасывать со счетов.

«Вот вам и прошлогодний снег», – подумал Сергей.

– А ты как хотел? – ответил учитель. – Ноль – всеобъемлющая величина, – с усмешкой повторил он, а про себя подумал: «Кажется мне, что главное ждёт нас после победы на турнире».

Но эти мысли не предназначались Сергею, турнир надо ещё выиграть.

– Этот вечер ещё наш. Сергей, как хочется печёной на углях рыбы! – мечтательно сказал учитель.

Сергей прекрасно понимал, что учитель хочет отвлечь его от ненужных мыслей, и был совсем не против, поэтому весело сказал:

– Может, сбегать в горы за форелью?

– Зачем в горы, когда волны пятки лижут. А здесь, говорят, водится прекрасная и довольно крупная форель. Но поймать большую рыбу руками тебе не удастся, в кисть не поместится. А я хочу большую рыбу, она, говорят, вкуснее. Ну да ладно, разрешаю оглушить ударом и ещё тёпленькую – сюда. А я пошёл костёр разводить.

– Ничего себе, разрешаю, это что, я её должен оглушить ударом руки в воде? Но это же Вам не на мелководье в речке рыбу руками ловить, – возмутился Сергей в спину уходящему учителю.

– Ага, в речке значит, легко, делать нечего, а кто тебе сказал, что здесь труднее? Ты забыл, что у тебя есть тандэн, – услышал он удаляющийся, чуть-чуть ехидный голос, – иди и принеси мне рыбу, и покрупнее, чтобы и тебе хватило. И, пожалуйста, поаккуратней, на кой ляд нам тухлятина.

– Ага, значит ещё и поаккуратней, легонько так дай по голове, чтобы не дай бог серьёзного сотрясения не было, а то до углей не доживёт, – с усмешкой сказал Сергей удаляющемуся учителю.

Часа через два Сергей принёс учителю огромную форель. Ещё живая рыба, которую он нёс, перебросив через плечо, била его хвостом где-то пониже спины.

– Что так долго? – с наигранным недовольством в голосе пробурчал учитель. – Голодом меня хочешь заморить?

– Искал покрасивей экземпляр, – весело ответил Сергей, – хотел, чтобы вы ещё и эстетическое наслаждение получили. Так что знакомьтесь: королевская форель в чуть-чуть оглушённом виде.

– Ну и что, сразу получилось?

– Со второго раза. Первой рыбе пробил голову насквозь. Немного не рассчитал силу удара. И вы знаете, Сэнсэй, пусть Вы будете смеяться, но я только сейчас по-настоящему понял, зачем мастер тренировал тандэн. Что там вода, мне сейчас кажется, что помести меня в камень, и всё равно тандэн сделает своё дело. Пожалуй, даже наоборот, твёрдая опора только усилит действие. И не нужно никаких разгонов в перемещении.

– Ну, вот видишь, какая полезная вещь живая рыба, – с весёлой усмешкой сказал учитель.

«Теперь ты полностью готов», – удовлетворённо подумал он.

А Сергей почувствовал привкус печали в этой мысли учителя, может быть оттого, что его учение завершилось.

– Но, Сэнсэй, у совершенства же нет предела, – вслух воскликнул он, – и у нас ещё много общих дел.

– У совершенства нет предела, у беспредела есть предел, – изрёк учитель весёлый каламбур. – Ты прав, наше дело отнюдь не кончилось, и не надейся, что ты от меня избавишься. Но в дальнейшем твоим учителем будет жизнь.

* * *

Бесформенный стоял на своей стороне татами, не выказывая никакой реакции на присутствие Сергея с другой стороны. Прозвучал гонг, а положение дел нисколько не изменилось. Создавалось впечатление, что противник Сергея полностью передавал инициативу в его руки. Это совсем не похоже на бесформенного. До этого он, так или иначе, реагировал на сигнал к началу схватки.

Но зря он рассчитывал на то, что Сергей первым проявит инициативу. Всеми своими предыдущими действиями бесформенный добился только одного: он стал безразличен Сергею, совершенно, как прошлогодний снег. Его действия никак не могли вызвать уважения к себе со стороны Сергея, прямая и честная натура которого не принимала подлости и грязи в бою. И когда Сергей отверг всё, что вызывало у него отвращение в действиях бесформенного, оказалось, что других действий, за которые его следовало уважать, не осталось.

Сергей вспомнил слова учителя о зле, которое направлено внутрь, в себя, и для мира не существует, так как ничего ему не даёт. Так и бесформенный не существовал для Сергея, а значит, не вызывал никаких эмоций, и поэтому напрасно ждал действий с его стороны.

Может быть почувствовав отношение к себе со стороны Сергея, или отчаявшись ждать его действий, бесформенный с громким хлопком разделился на двенадцать частей. Каждая из них внешне совершенно не была похожа на своего родителя. Формой тела они были людьми, но с головой Горгоны, с извивающимися змеями вместо волос, и с белёсыми мёртвыми глазами. Из глаз противников Сергея струился жуткий свет, способный превратить в камень любого, кто встретится взглядом с ним. И все двенадцать пар белёсых глаз смотрели на Сергея, ища его взгляд, а змеи на головах извивались и шипели, раскрыв пасти и сверкая ядом на зубах.