Техника проникающего удара - [27]

– Понятно, – сказал Сергей, – так что там про дочку дерева?

– Восемнадцать лет назад мы нашли под деревом новорождённого человеческого младенца, прелестную девочку. Мы и сейчас не знаем, чей это ребёнок и как попал в лес, которого люди боятся как огня. Здесь всё окружено чарами, к которым человек приблизиться не может и на версту. Уж мы, гномы, постарались отгородить свой лес и дом от надоедливых людишек. Тебя это не касается. Ты хоть и человеческой породы, но ты волшебник, и к чарам безразличен. Вот и подумай, как могла попасть девочка под дерево. Только одним способом: если она дочь Мага.

– Но для рождения, извини, как минимум нужны двое! – воскликнул Сергей.

– Зачем двое? Да и нет поблизости второго Мага, – гном сделал вид, что не понял Сергея. – Ты, видимо, забыл, что дерево величайший Маг, какой только может быть в мире.

– А может быть, ты хочешь сказать, что это твой ребёнок? – лукаво взглянул через плечо на Сергея гном. – А то на неё тоже не действуют никакие чары, ни добрые, ни злые.

– Ты это брось, Лис! – воскликнул Сергей, с досадой чувствуя, что краснеет под взглядом хитрых глаз гнома. – Мне только тридцать, а ей, ты сказал, восемнадцать. Когда вы нашли её, мне было двенадцать лет, – ещё больше смутился Сергей от мысли, что стал оправдываться.

– Ну и что? Кто вас, волшебников, знает? – увидел он лисью физиономию, подмигивающую левым глазом.

– Я помню, ты сказал, что дочь Мага сразу может определить, добрый я или злой, – сказал Сергей, переводя разговор в другое русло и не желая, чтобы гном увидел его смущение. – Зачем тогда проверка? Показал бы меня ей, и всё.

– Ну вот, стану я беспокоить дочь Мага по пустякам, где сам могу справиться. Да и потом, ей было бы неприятно, если бы первый в её жизни волшебник, появившийся в лесу и одного с ней роду племени, служил бы злу. Тем более такой наружности, а она у нас красавица, – лукаво закончил гном.

– Ах, ты, хитрый Лис! Я должен был подвергаться опасности лишь для того, чтобы, может быть, не обидеть юное создание?

– Когда увидишь её, поймёшь меня, – вздохнул гном, – и я не Лис, а Друд, достаточно мудрый, потрудись запомнить, – продолжил он, но уже дрожащим от обиды голосом.

– А то что-нибудь случиться? – со смехом спросил Сергей. – Нет, друг, я буду звать тебя Лисом, лукавства в тебе не меньше мудрости.

– Что я могу с тобой поделать, – печально вздохнул гном, – чары мои на тебя не действуют, а после того, как ты выпил эликсир жизни, ни один яд тебе не страшен, твой цельно настроенный организм его просто отвергнет. Вот ты и позволяешь себе издеваться над бедным Друдом, зная, что безнаказан.

– Извини Друд, я не хотел тебя обидеть, да я и не догадывался, что не должен бояться никакого яда. Я не буду звать тебя Лисом, раз это тебя задевает.

После этих слов Сергея ссутулившийся было гном распрямил спину и зашагал бодрее. Он даже стал что-то напевать скрипучим фальцетом.

– Пожалуйста, прекрати это, Друд, твоё пение напоминает скрежет металла по стеклу. Оно похуже тысячехвостника.

– Тысячехворника, – машинально поправил Сергея гном, но петь прекратил. – Ты не первый, кто это говорит. Дочь Мага так же реагирует на наше пение. Когда мы собираемся попеть хором, она убегает далеко в лес. Она это делала даже когда была маленькой крошкой.

– И вы позволяли ребёнку одному бродить по лесу, где ходят оборотни? – ужаснулся Сергей.

– И не только оборотни, есть ещё козлоногие и многие другие. Правда, тех поменьше, но они значительно хуже оборотней. Зла в них немеряно.

– Но все обходят дочь Мага стороной, – продолжил гном, – их чары на неё не действуют, а её посоха они боятся как огня.

– Какого посоха? – спросил Сергей.

– Она была совсем маленьким ребёнком, когда со мной впервые пришла к дереву. Правда, очень шустрым ребёнком, выросшим в лесу, и поэтому ловким как котёнок. Первое, что она сделала, подойдя к дереву, это ловко забралась по стволу и срезала своим маленьким ножичком ветку. Видя, что она сделала, я чуть в обморок не упал! – воскликнул гном.

– Что, это такое большое кощунство, отрезать у папы одну веточку? Было от чего падать в обморок, – с сарказмом сказал Сергей.

– Не в этом дело, – ответил гном, – многие пробовали срезать ветку Мага, особенно оборотни, которые без посоха не ходят, из-за тощего зада им тяжело держать тело прямо. Они резонно думали, что посох из дерева добра и зла будет обладать большой магической силой. Но не тут-то было. Не берет эти ветки ни нож, ни пила, ничто. Даже если орудие сделано из магических руд. А у нас есть ножи, способные резать алмаз, как масло.

– Теперь ты понял, что было от чего падать в обморок, – продолжил гном. – Этот ребёнок спокойно срезает ветку обыкновенный детским ножичком, и более того, так же спокойно уносит с собой. С тех пор она со своим посохом никогда не расстаётся.

– Представляю себе детский посох в руках взрослой девушки, он, наверное, у неё сейчас короче предплечья. Не посох, а палочка какая-то! – засмеялся Сергей.

– Совсем нет, нормальный посох, какой и должен быть. Дело в том, что он рос вместе с ней и всегда был ей удобен. Этого посоха боится всякое зло. Что уж они чувствуют при его прикосновении, не знаю, но улепётывают без задних ног, едва увидев.