Тегле - [23]

Выкопав закопченную картошку из золы, Кондрахин ждал, пока она остынет. И в этот миг перед его мысленным взором поплыли картины иного мира. Ласковые зеленые волны под ярким солнцем, качающиеся на них пернатые создания с двумя парами крыльев и крокодильей пастью, покрытые густой растительностью острова. На песчаном пляже горит костер, возле него сидят человекоподобные создания с яйцеобразными головами и большими круглыми ушами. Как только Юрий пожелал повнимательнее их разглядеть, картинка немедленно исчезла.

Юрий запоздало ощутил свои чувства: интерес, изумление, радость. Неожиданность не дала ему возможности контролировать свои чувства и тот, кто сумел показать ему эту картинку, эти чувства наверняка распознал. Ведуны, вне всякого сомнения, внимательно за ним наблюдали. Для этого им не требовалось прятаться в кустах или устраивать пришлому фельдшеру испытания. Они просто внушали ему образ и определяли непроизвольную ответную реакцию. Кондрахин был полностью уверен, что в следующий раз ведуны используют другой прием.

Доев картошку, он загасил костер. "Пожалуй, следует набрать сухих веток в запас". Закон тайги: воспользовался тем, что подготовили для тебя твои предшественники — подготовь и сам, что можешь, для тех, кто придет за тобой. Когда он тащил вторую охапку веток, в мозгу промелькнул образ топора, спрятанного в большом дупле. Еще одна подсказка. Но на этот раз он сумел взять направление. Ведун находился на запад от него, и было до него всего километра четыре.

Разглядывая топор астральным зрением, заметил на нем небольшое заклятие. Вокруг рукояти топора медленно вращалась энергетическая лента, желтая, с красной каймой. Похоже, придется держать топор одной рукой, чтобы не дотронуться до заклятья. Кто знает, как оно действует. То немногое, что он знал о заклятьях, подсказывало: угрозы для жизни нет. Но иные заклятья толкали человека на совершенно чуждые его сути поступки. Притащив на поляну большое бревно, Юрий аккуратно счистил с него кору, присел.

Почти мгновенно он очутился в ином мире. Осязание подсказывало: он сидит на бревне, его греет уже сильное майское солнце, над ухом деловито жужжит шмель…

А глаза видели иное: полутьму густого леса, пожирающих палую листву огромных быстрых гусениц, покрытых сверху острыми колючками. Взмывающих вверх прямо из земли отвратительных червей, быстро обкусывающих длинные колючие листья деревьев и вновь исчезающих в земле. Прыгающих по веткам шестиногих зверьков, движениями напоминающих белок. Юрий собрался, сконцентрировался — и выбросил картинку прочь из своего сознания. На этот раз он ощутил силу ведуна, пославшего ему видение. Ощутил — но ведун легко отклонил его ментальный импульс, и Кондрахин сумел разглядеть лишь край его жилища. Жилище напоминало ветхий сарай, построенный поверх землянки.

"А ведь тот мир, что мне сейчас показали — Розгор! И то отвращение, которое я испытал при его виде, ведун не мог не определить. Они что, угадали во мне иномирянина, или просто проверяют, знаком ли я с иными мирами?" Юрий на всякий случай сжал в руке камень, настраиваясь на него, создавая вокруг себя многослойную ментальную защиту. Пребывание на лесной поляне оборачивалось серьезным испытанием, требующим от него немалых сил.

Стемнело. Юрий палил небольшой костерок, прогревая шалаш. Закрытый со всех сторон самой сильной защитой, он продолжал контролировать окружающее пространство. Все было спокойно. Понемногу он заснул, чутко, внимательно присматриваясь к происходящему. Снилась ему Земля: весенняя сибирская тайга, хмурые волны зимней Балтики, желтое марево над раскаленными песками пустыни, караван верблюдов на узкой горной тропе. А потом ему приснилась самка кондов, в желтых одеждах, та, с которой он беседовал на Иоракау.

Стоп. Сознание подало сигнал тревоги, немедленно его разбудивший. Из него вытягивали его память, пользуясь его снами. Иоракау — это было то, о чем он никому в этом мире не сообщал. Неужели ведуны дотянулись и до него? Или он сам выдал этот образ, по ассоциации с теми картинами, что внушил ему ведун? Кондрахин даже не мог утверждать, что его сны — результат воздействия чужой воли. По своему опыту он знал, что ментальное воздействие во сне неизбежно оставляет след-образ в сознании спящего. Но, он проверил, следов чужого воздействия его сознание не хранило.

Кондрахин сам пользовался таким приемом — ментальная связь на очень низком уровне, когда его собеседник не осознает задаваемого уму вопроса, отвечая бессознательно. Похоже, ведун проделал с ним то же самое. Продолжая удерживать защиту, Юрий настроился на Остога. Ученик ведуна спал, но, почувствовав касание чужого сознания, сразу начал просыпаться. Юрий разорвал контакт, успев извлечь из сознания ученика образ Радомысла. Сразу же он протянул нить своего сознания к самому ведуну.

На короткое мгновение он почувствовал сознание того, и ведун сразу закрылся. Этого мгновения хватило, чтобы запомнить мысленный образ Радомысла, но ничего узнать о нем Юрий не успел. Закрыв свое сознание и сжав в руке камень, он принялся медитировать, чтобы восполнить недостаток сна. На посветлевшем небе еще виднелись звезды, а утренний холодок все смелее заползал в шалаш.