Течёт моя Волга… - [2]
…Не так давно в одном из писем я прочла о себе стихотворные строчки:
Насчет окраины — верно, только я — москвичка, родилась в Черемушках, как потом выяснилось, в один день с Вильгельмом Кюхельбекером, Ильей Глазуновым, Тихоном Хренниковым — 10 июня. А вот исток наш, родительский корень, действительно рязанский.
Бабушка моя была родом из-под Скопина, из деревни Лопатино. Это неподалеку от есенинских мест, на границе, как там говорят, «московщины» и «рязанщины». Много лет собиралась я съездить на родину к бабушке, да все как-то не получалось; наконец собралась, поехала. Только никого из знавших Василису Дмитриевну в деревне уже не осталось.
А была она известная на всю округу песельница.
Пела бабушка Васюта, как сама любила говорить, «нутром»; песня буквально клокотала в ней, хотя она почти никогда не повышала голоса.
Из своего горла она извлекала просто удивительные звуки, и была для нее песня отдушиной в трудной, порой нерадостной жизни.
Когда умер дед и гроб его поставили на стол в центре комнаты, бабушка не плакала — она запела вдруг высоко, скорбно и протяжно. Я дернула ее за сарафан:
— Ты что, бабуля!
Потом уже, когда вернулись с кладбища, сели помянуть дедушку, объяснила мне:
— Песня, Милуша, лечит всякую тоску-печаль…
Высокая, статная, всегда в чистом платье, говорила тихо, неторопливо, и все ее уважали, слушались. В неисчерпаемой певческой кладовой держала она «про запас» замечательные подголоски.
Преклоняясь перед бабушкой, уже все ее песни я выучила наизусть и сама тайком пробую петь. Но больше всего мне нравится, как после некоторых слов она по-особому прищелкивает языком и еле слышно выводит голосом — р-р-р-р-р!.. Я стараюсь ей подражать, но у меня ничего не выходит…
— Милуш, что задумалась? — спрашивает бабушка. Ой, и вправду задумалась, замечталась… А все-таки как это она, Васюта, делает свое «р-р-р-р»?..
Была в бабушке особая «великатность» — лесковское это слово соединяет в себе «великолепие» и «деликатность».
Для меня она — самая красивая и сильная. Очень любила свой дом, детей, внуков и внучек. Никогда не знала, что такое хворь.
Когда перебрались из деревни в Москву, поселились все в тесной комнатенке.
Бабушка огляделась, улыбнулась:
— Ничего, землянку выроем…
И в самом деле — взяла лопату, мы ей помогли и за сутки соорудили настоящий подземный дом. Зиму там прожили — и тепло было, и сухо, и чисто…
Не могла бабушка без леса. Знала вокруг каждый кустик, каждое грибное или ягодное место.
Уж и видела она плохо. Но войдет, бывало, в лес и бросит невзначай:
— Ну-ка, внученька, гребани вон там!..
Я недоверчиво подхожу, наклоняюсь — точно: стоит, спрятавшись под кустом, ядреный белый гриб… Как она угадывала — осталось для меня загадкой.
Теперь, когда хоть на несколько часов удается вырваться в подмосковный лес, я тоже, кажется, понимаю, слышу и рощу, и речку.
…Так и стоит перед глазами то воскресное утро в нашем небогатом доме. Хлопнула дверь — мама пришла с дежурства. Не передохнула, пошла помогать свекрови.
Маму мою звали Екатерина Васильевна. Работала она нянечкой-санитаркой в больнице. За отца моего, Георгия — Егора по-деревенски — девятого бабушкиного сына, вышла замуж поздно, «по-городскому». Когда я родилась, маме уже было двадцать семь лет.
Мама торопится, суетится: скоро гости пожалуют. А я все пристаю к ней, не отхожу — пусть наденет любимую мою розовую кофточку. Она у мамы — единственная выходная.
Пришли родственники — мои тетки с мужьями и детьми. Я сижу смирно, жду конца застолья, ведь самое интересное не сейчас — потом, когда начнут петь.
Но они все медлят, все говорят про свое, что меня, девчонку, совсем не занимает.
И вот наш скромный пир окончен. Пора бы им запеть — от нетерпения я себе места не нахожу. Бабушка наклоняется к маме, шепчет ей на ухо. Та улыбается, что-то негромко говорит отцу, и все смотрят на меня. В самом деле, почему они томят?
— А ну-ка, Милуш, давай запевай! Как я тебя учила! — говорит бабушка мягким и в то же время повелительным тоном.
Я даже сразу толком не поняла, чего от меня хотят. Как это — запевать?
Выпрямилась, напряглась. Голос у меня слабенький, хрупкий.
— Легко, легко запевай, — это уже мама просит, — не бойся!
Я начинаю все ту же, бабушкину и мамину любимую «Соловей кукушку уговаривал».
Допела, чуть не убежала из-за стола от страха. Кругом захлопали, а бабушка перекрестила — благословила меня:
— Ну вот и смена…
Первое мое «соло», первые мои аплодисменты…
Вступили взрослые — согласно и стройно: сначала тетя Паша, мамина сестра, завела «Вот вспыхнуло утро».
Какие же были у моих родственников чудесные голоса! Позже в Хоре имени Пятницкого, и на радио, и просто в деревнях встречала я сотни певцов и певиц. Но таких голосов, как в доме нашем, таких подголосков не слышала больше нигде!.. Теперь, спустя много-много лет, могу «разложить по полочкам»: у бабушки был альт, у отца — бас, у тети Паши — скорее всего, меццо. А вот у мамы голос был совершенно своеобразного тембра, высокий, с колоратурным взлетом.
Потом запевала мама, а бабушка подтягивала: «Степь», «Вот мчится тройка почтовая», «Хас-Булат удалой», «Последний нонешний денечек» и «Шумел камыш, деревья гнулись» — в ту пору нежная, грустная песня, которая еще не обрела теперешней «хмельной» популярности.
Почти за тридцать лет работы в профессиональном искусстве у популярной советской певицы народной артистки СССР, лауреата Ленинской премии Людмилы Зыкиной накопилось много впечатлений, которыми она решила поделиться с читателями — ее зрителями и слушателями.Книга «Песня» — это искренний рассказ о детстве и первых, порой мучительных шагах к вершинам вокального мастерства; это очень личное, выстраданное повествование о работе над песней; это заметки о памятных встречах в нашей стране и за ее пределами; это взволнованная публицистика о месте песни в советской культуре, о проблемах современного исполнительства.
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.