Тебя нет. За пределами трех покровов сознания - [64]
Ученик: … НИЧЕГО ___ (Молчание) ___
Волински: А если бы эта концепция по имени «мое» сознание поверила во всю эту космологию — от диалектики Гегеля до «Я не могу достичь этого, а ты должен сделать это», и в передачу послания о морали, в скрытую концепцию, с которой она скромно и тайно согласилась — если бы концепция по имени «мое» сознание поверила в это, как бы эта концепция по имени «мое» сознание обманула себя?
Ученик: И опять — это действительно неуловимо, но это неуловимое «нечто» управляет всем этим.
Волински: Итак, эта концепция обманывает себя, думая, что она — «нечто» существующее?
Ученик: Да, ей так спокойнее.
Волински: И она реальна.
Ученик: Да.
Волински: А если бы концепции нечто и ничто, реального и нереального были всего лишь концепциями, включая и того, кто осознает их, и не имели отношения к «тому, что есть», что тогда…?
Ученик: Вот это да… ___ Пустота ___ (молчание)
Волински: Итак, если бы эта концепция по имени «мое» сознание поверила в концепции по имени «зонтик, и добродетель, и распространение по телу, и осознание, и противодействующие концепции воображения, деятельности и растерянности», и в концепции о том, что другие люди должны обладать этой добродетельной штукой, но они не могут, потому что концепция «это невозможно» тут как тут, и, значит, ты должен обрести это, но, конечно, ты не сможешь, потому что концепция «ничего у тебя не выйдет» тут как тут, и тогда у тебя остается диалектика, в которой две сущности встречаются в виде «высшей» третьей сущности. А еще есть другая концепция, которая как-то сообщает о добродетели морали и этики, с которой первая концепция соглашается, но не знает, что это такое в действительности. И внутри всего этого находятся концепция по имени нечто и ничто, и концепция по имени реальное и нереальное. Если бы она поверила во все это, о чем бы концепция по имени «мое» сознание не хотела знать?
Ученик: Ничего себе! Мне пришло в голову, что и знать-то нечего, но это предполагает существование понятия по имени «знание».
Волински: Итак, если бы концепция по имени «мое» сознание поверила в концепцию по имени «и знать-то нечего»… Зачем ей верить в концепцию по имени «и знать-то нечего», или даже в концепцию знания?
Ученик: ____ Пустота ___(Молчание)
Волински: Если бы концепция по имени «мое» сознание поверила во все это, в том числе и в диалектику — о чем бы концепция по имени «мое» сознание не хотела говорить?
Ученик: О том, что ее не существует.
Волински: Расскажи мне, о какой концепции концепция по имени «мое» сознание не может или не должна говорить?
Ученик: О том, что все это ложь.
Волински: Почему концепция по имени «мое» сознание не хочет говорить о том, что все это ложь?
Ученик: Ну, она понимает, что тогда вся эта структура рухнет.
Волински: Если бы концепция по имени «мое» сознание довела до конца всю эту чушь, чего бы она не захотела или не смогла испытать?
Ученик: Точки отсчета без всякого направления.
Волински: Что это для нее значит?
Ученик: Что ее нет…
Волински: Она не может испытывать этого или не должна?
Ученик: Не может…
Волински: Почему? Что случится, если она испытает это?
Ученик: Я не думаю, что что-нибудь случится.
Волински: Что-то, чего она не должна испытать?
Ученик: ___ (Молчание) ___ (долгое молчание)
Волински: А если бы все это, включая «осознающего», было образовано из одного и того же изначального сознания, из ОДНОЙ И ТОЙ ЖЕ СУБСТАНЦИИ, не имеющей с ними ничего общего, что тогда…?
Ученик: Тогда НЕБЫТИЕ __ (Долгое молчание).
Волински: До появления «моего» сознания, которое верит во всю эту структуру, есть ли ты?
Ученик: Гм____________ (Молчание)_____ (Молчание).
Группе: Диалектика Гегеля — классический пример семени сознания, ставшего архетипом.
Теперь вы видите, почему теории некоторых «великих» философов живут так долго. Гегель выкопал очень-очень глубокое семя сознания, так что множество людей может сказать: «Вот это да! Он создал нечто невероятное!» Но в действительности он обнаружил, или выкопал, семя сознания, которое уже существовало, но еще не проросло; тогда естественно, что две противоположности встречаются и образуют «синтез» в виде третьей позиции.
Любая философская теория — не важно, какая — это семя сознания. Кто-то обнаруживает некую идею, и она становится учением, а затем о ней пишут толстые книги, и изучают ее в университетах. Это может тянуться (и тянется) тысячелетиями, и даже дольше. И вот у нас есть школа, изучающая все эти предметы. Но что это за предмет? Это конструкция, семя сознания, заложенное глубоко-глубоко в сознании; если оно более универсально и попадает на плодородную почву, оно прорастает, и люди говорят: «О, Боже! Это полно глубочайшего смысла! Я стану специалистом по Аристотелю, я буду изучать эту “философию-мифологию”, как будто это правда». «Философы» не сидят и не придумывают своих идей. Это иллюзия!!! Просто что-то возникает и попадает в подходящую почву. А он (или она) описывают это, воображая: «Я думаю об этом»; и люди верят им, потому что это универсальное семя постижения, возникшее из осознанности
