Тебе не спрятаться - [10]

Поппи шикнула на него. С другой стороны доски послышался звук, какое-то тихое царапанье.

– Слушай, – прошептала она. – Здесь кто-то есть.

Поппи шагнула к доске; царапанье прекратилось. Она схватилась за деревянное основание и потянула его к себе. Доска перевернулась и упала на пол.

С другой стороны для них было новое послание. Поппи зачитала вслух, по коже у нее побежали мурашки. «Не Особые». Оглядевшись вокруг, как будто кто-то мог ее слышать, она вновь заговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал:

– Вы хотите навредить нам?

С другой стороны доски снова послышалось царапанье.

Скрип-скрип-скрип.

Когда звук прекратился, Поппи осторожно нагнулась и перевернула доску.

Появилась новая надпись.

Мы первые сироты.

– Первые сироты? – переспросил Маркус. – Хочешь сказать… – Его широко раскрытые глаза остановились на Поппи. – …были другие?

Поппи взглянула на рисунок, который она взяла со стола.

– Гейдж, Сибилла, Элиза, Джеймс и Орион, – тихо прочитала она.

Маркус подошел к ней и заглянул через плечо, чтобы рассмотреть рисунок.

– Вы… хорошие? – спросила Поппи.

– Так они тебе и сказали, если нет! – прошептал Маркус.

Царапанье возобновилось. На этот раз, к их удивлению, доска перевернулась сама, открыв новую надпись.

Здесь небезопасно.

Не такой ответ Поппи хотела увидеть, но это было лучше, чем «НЕТ».

– Почему здесь небезопасно? – громко спросила она.

– Мы пытаемся найти выход, – сказал Маркус. – Вы можете помочь?

Доска перевернулась. Теперь вместо слов на ней появился рисунок мелом. Угрюмый молодой человек. Штриховка придавала изображению объем, и в какой-то момент показалось, будто нарисованный мужчина вот-вот сойдет с плоской поверхности. У него было вытянутое лицо, острый подбородок и кустистые брови. Щеки ввалились, длинный нос выдавался вперед, а рот казался узкой щелью – так плотно были сжаты губы. Густые волосы стояли торчком, как если бы их забыли расчесать.

– Кто это? – спросил Маркус. – Видок у него еще тот.

Глаза на рисунке гневно сверкнули – как Маркус посмел такое сказать?! Поппи схватила его за запястье.

На лбу у человека медленно стали проявляться меловые штрихи. Сайрус Колдуэлл.

Буквы продолжали появляться. Твой родственник, Поппи.

– Нет, – хрипло прошептала Поппи. – Я не хочу…

Маркус застонал и вырвал руку. Поппи увидела у него на коже тонкие розовые вмятины и вдруг поняла, что это след ее ногтей.

Свет в комнате изменился, стал ярче и светлее, как будто за окном было раннее утро, а не вечер. Нарисованный на доске человек, казалось, заскользил вперед, его кожа, волосы и одежда наливались цветом, и вот он здесь, вместе с ними, в классной комнате, стоит перед партами, за которыми сидят пятеро детей. Это и есть первые сироты?

– Поппи, что происходит?

Поппи заставила себя взглянуть в лицо юноше.

– Я думаю, это просто видение, как в тот раз, когда твой дядя Шейн появился в музыкальной комнате, чтобы помочь тебе. Сироты хотят нам что-то показать.

– Но что, если это не их рук дело? – спросил Маркус. – Вдруг за этим стоит кое-кто похуже?

Глава 9

ВИДЕНИЕ ОЖИЛО, окружило их, и разрозненные образы замелькали перед Маркусом и Поппи словно кадры рисованного мультика.

Гейдж играл на пианино не хуже любого взрослого. Сибилла обожала читать и с головой уходила в книги. Элиза иногда ходила во сне, но когда просыпалась, она помнила во всех подробностях сны о своей пропавшей сестре, и Сайрус тщательно записывал ее слова в блокнот. Джеймс так и не научился говорить, но зато просто лучился добротой и благожелательностью. Орион, наоборот, никогда не сидел на месте, своей энергией и неукротимым энтузиазмом он просто покорил всех вокруг во время общей поездки в близлежащий городок Гринклиф.

– Сироты, – прошептала Поппи, от поднявшегося вдруг липкого страха у нее подкашивались ноги. – Все то же самое, что мы читали об Особых. И у нас все так же. Похоже, что Сайрус все время подыскивал похожих детей.

– У меня плохое предчувствие, – заметил Маркус. – И я замерз.

Поппи вдруг поняла, что у нее тоже зуб на зуб не попадает. Холод подкрался так медленно, что она не заметила. Она попыталась набрать в легкие побольше воздуха, но смогла сделать только пугающе маленький вдох.

– У меня для вас сюрприз, – объявил Сайрус, стоя перед классом. – Речная прогулка до Уэст-Пойнта! – Улыбка у него была какая-то странная, слишком натянутая. – Как вам такая идея?

Руки и ноги у Поппи похолодели и затекли, волосы прилипли к голове, как будто намокнув. Маркус побледнел как полотно.

Они наблюдали за тем, как дети всходят на борт белого двухъярусного судна, которое Сайрус взял для них напрокат.

– Разве это не прекрасно? – спросил Сайрус, когда капитан дал команду отчалить. Он словно не замечал, что дети жмутся друг к дружке, сидя на скамейке на носу корабля, и ссутулились еще сильнее, когда лодка отошла от берега. – Какая безмятежность! – Его голос струился как вода, рассекаемая носом судна, в то время как он указывал детям на береговые знаки, встречавшиеся им на пути.

Когда они оказались на середине широкой реки, раздался громкий «бум!», и судно содрогнулось – взорвался двигатель, пробив дыру в палубе. Сироты пронзительно закричали, и Поппи беззвучно закричала вместе с ними.