Те самые люди, февраль и кофеин - [6]

Маша радостно отозвалась:

— А мне всегда хотелось быть Валентиной. Когда получала паспорт, даже желание было — поменять имя на Валентину.

— Зачем?!

— Чтобы праздновать День Святого Валентина еще веселее, чем раньше.

Маша при этом рассмеялась. Екатерина заплакала снова.

— Ну ладно, не реви. Я тебя прощаю, — сказала Маша, открывая дверцу машины. — Можешь завидовать мне. Но только мне, больше никому! Давай, пока!

Дверца захлопнулась. Актриса немного поплакала и включила радио погромче. Ведущий объявил новый конкурс. Обещал подарить пару кожаных перчаток тому, кто первый назовет православный праздник, отмечаемый четырнадцатого февраля. Актриса завела машину и недовольно фыркнула.

Она легко догадалась, какой это праздник, но не стала звонить на радио. Вспомнила про репетицию и заторопилась. Ведущий тем временем проговорил:

— Внимание! Осталось одиннадцать дней до четырнадцатого! Что же это за день такой? Кого мы станем поздравлять? Если вы подумали про день влюбленных и некоего Валентина, то сразу скажу, что вы ошибаетесь! Да-да, не удивляйтесь. Никакой это не День Святого Валентина! Мой вопрос звучит так: «Днем какого Святого, согласно православному календарю, считается четырнадцатое февраля?».

Актриса прислушалась. Она больше не фыркала. До репетиции оставалось пять минут. Ей предстояло проехать двадцать километров по переулкам и узким улицам с брошенными на обочине автомобилями, где на оставшемся полотне дороги едва могли разъехаться две машины.

Ведущий говорил без остановки. Он озвучил несколько версий появления Валентинова дня и напомнил, что по православному календарю четырнадцатое февраля — день не Валентина, но… Чей это день, пока никто из радиослушателей не мог угадать.

— Этому мученику молятся о защите поля, нового урожая, — подсказал ведущий. С каждой минутой его голос наполнялся радостью в предвкушении общей неудачи всех слушателей. Наверное, ведущий мысленно примерял пару кожаных перчаток или мечтал, что подарит их своей девушке на День всех влюбленных. Может, он на самом деле примерил перчатки. Они, видимо, подошли по размеру, и поэтому ведущий с каждой минутой становился все счастливее.

Екатерина хорошо знала дорогу до театра. Умело вела машину. Внимательно слушала радиопередачу, боясь пропустить ответ на вопрос.

— На самом деле, православный праздник хорош настолько, что нам незачем праздновать заморский, католический День Святого Валентина и осквернять имя Святого (то самое имя, которое вы уже двадцать минут не можете угадать) пошлыми открытками и вечеринками…

Ведущий даже попросил прощения у того мученика, имя которого так никто и не угадал. Ему было стыдно, что люди забыли об истинном значении праздника и придали ему извращенный смысл. Будто бы ведущий сам никогда не покупал открытки в виде сердечка и не дарил родным, любимым или знакомым людям.

У актрисы сложилось такое впечатление, будто День всех Влюбленных сбегал от нее и просил напоследок забыть о любви вообще и о том парне из кафе в частности. Слезы высохли. Было тоскливо — так, как обычно бывает, когда, наревевшись всласть, понимаешь, что жизнь никуда не делась, не ушла вперед, не отстала, а терпеливо ждала все время, пока ты плакала, и теперь готова быть с тобой и дальше; но ты-то меньше всего ждешь продолжения сотрудничества с ней, ты готова умереть или перейти в иное состояние духа, а теперь, вновь увидев жизнь, понимаешь, что она от тебя так просто не отстанет.

— В православном календаре есть и День Святого Валентина, кстати. Но он празднуется не в феврале. Сейчас скажу, когда. Интересно? Так-то. Слушайте: седьмого мая, девятнадцатого июля и двенадцатого августа. Три дня Валентина, а мы, подобно католикам, празднуем только раз в году, в день совершенно другого мученика, имя которого, увы…

Актриса Екатерина уже опаздывала на репетицию. Она винила в этом только себя, забыв про подругу Машу и неприятный разговор. Ей, к тому же, было жаль упущенной вчера в кафе возможности познакомиться с симпатичным парнем.

Парень не обратил тогда на нее внимания. Она ждала, что он обернется, попросит Машу познакомить их. Но он ни разу не повернулся в ее сторону. Как будто специально не замечал или боялся ее взгляда. Сейчас актриса, опустошенная после рыданий, легко убедила себя в том, что он специально проигнорировал ее присутствие.

«Он напевал такую приятную мелодию… Вот бы найти эту песню. Что-то про душу, лес, одиночество. Там в припеве такие простые слова были, которые совсем легко было запомнить… И почему он напевал ту песню? Может, он музыкант?… Если слова такие простые, почему не могу их вспомнить? Никогда раньше не слышала ту песню. Почему он напевал ее у нашего столика? Была бы понахальнее, сделала бы замечание, что он мешает мне читать, и тому подобное…»

— Вам что-нибудь говорит имя Трифона? Довольно старинное имя, не правда ли? Между тем, четырнадцатого февраля — его именины, которые мы неосознанно отмечаем год за годом, принимая этот день за День всех Влюбленных, — нараспев произнес ведущий и загоготал.

Он все-таки получил перчатки. Сам признался, что, поскольку в конкурсе не определился победитель, перчатки достаются ему. Смущенно объяснил свою радость тем, что потерял свои перчатки и несколько дней замерзал без них. От холода его руки покраснели. Не спасал даже крем. О покупке новых перчаток не могло быть и речи, так как ведущий копил деньги на подарок любимой девушке к тому самому дню, который, оказывается, будет отмечаться неправильно.