Те, кто рядом - [10]

— Как это «заливаешь»?

— Ну, не вешаешь макароны на уши?

— Нет, не вешаю, — холодно ответила Софа. — И учти, мне жаргон не нравится. Меня учили настоящему, чистому языку.

«Ладно, — подумал Толя. — Мы ещё посмотрим, какая ты инопланетянка». Вслух сказал:

— Значит, ты и есть добрый товарищ, о котором предупреждал старик?

— Не гожусь? — подозрительно спросила Софа.

— Что ты, что ты! — испугался Толя. — Но всё-таки ты девочка, а там может быть опасно.

— Дай руку! — потребовала Софа.

Он подчинился и в ту же секунду ощутил, что рука его в капкане. Если рвануться, затрещат косточки. Он побледнел от боли, но боль была тугая, как яблоко. Яростную энергию таили худенькие, тёплые девочкины пальчики, и глаза её вонзились в него, как шипы.

— Хватит? — спросила Софа.

— Почему же? Если тебе нравится — жми. Мне приятно.

Софа разжала пальцы. От её странной улыбки заискрился камыш.

— Я много читала про людей, но не знала, что они такие притворяшки… Ну что, гожусь я тебе в товарищи?

— Там видно будет.

Явное физическое превосходство девочки подействовало на Толю угнетающе. Ничего себе — слабый пол! Но раз у них такие кадры, непонятно, зачем понадобился он? Эта девочка сделает всё, что им надо, в сто раз лучше, чем он. Если им вообще что-нибудь надо. Толя не очень в это верил. Рассуждения насчёт уравновешенных миров мало убедительны. Видно, есть у них какая-то цель, о которой ему пока не сказали. Однако теперь всё это не имеет значения. Он согласился помочь Глену и старику в пещере то же самое обещал. Обратного хода у него нет, тем более что пропала Варвара Петровна. Он пожаловался Софе:

— Мне главное учительницу из беды вызволить. Неприспособленная она к испытаниям. Всё у неё по полочкам разложено. А чуть полочка покосилась — ей уже невмоготу.

— А какая у неё беда?

— Один подлый старикашка заманил нас в ловушку. Попадётся он ещё мне на узенькой дорожке. Заманил, а сам сбежал.

Софа заинтересовалась подлым старикашкой:

— Как он выглядел?

— Тебе-то зачем?

— Не хочешь — не говори.

— Тайны тут нету. Отвратительный, хитрый старикашка — вот и весь портрет.

Софа соскочила с камушка и стала рядом с ним. С неудовольствием он отметил, что она не только сильнее его, но вдобавок и выше ростом. На пару сантиметров. Пустяк, а неприятно. Девчонки всё умеют использовать для собственного возвеличения. А уж если возомнят о себе, сладу с ними нет. У Толи был горький опыт дружбы с одной девочкой, хвастуньей и маменькиной дочкой, но он не хотел сейчас ворошить тяжёлые воспоминания.

— Да, ты большой мастер портрета, Толя. Но всё равно я, кажется, знаю, о ком ты говоришь, и, вероятно, нам ещё придётся иметь дело с этим старикашкой.

— Ему не поздоровится.

— Только он вовсе не старикашка.

— Будь он хоть конь о двух головах… — многозначительно намекнул Толя.

Софе понравилась его отчаянность:

— Ты, Толя, очень грозный юноша. Твоим врагам не позавидуешь… Что ж, пора в путь?

Они шагали бок о бок по пыльной тропе, и Толя раздумывал: насмехается над ним Софа или искренне считает его грозным и опасным человеком? Не успел он прийти к какому-нибудь выводу, как страшная усталость на него навалилась. У него начали заплетаться ноги, и он тряс головой, точно отгонял мух. Софа оглядывалась с гримасой нетерпения.

— Чего ты спотыкаешься? — упрекнула она. — Нам ведь надо спешить. В город не пускают после захода солнца.

— У меня такая спортивная походка, — гордо отозвался Толя.

— Ладно уж тебе, — усмехнулась девочка. — Дай мне руку, скороход.

— Опять будешь силой хвалиться?

— Дай руку, тебе говорят!

На сей раз рука её была горячей как огонь; лишь Толя к ней прикоснулся, как земля перед ними встала на дыбы, горстью сыпанули по светлому небу ночные звёзды — было впечатление короткого замыкания. И тут же они очутились возле высоких металлических ворот, украшенных затейливой чеканкой. На воротах ни замка, ни ручки, и никто их не стережёт.

— Если ты владеешь нуль-транспортировкой, переправила бы нас прямо в город, — сказал Толя с укоризной.

Девочка загадочно улыбнулась.

— Куда смогла, туда и переправила. Скажи спасибо. Ты бы один два дня спотыкался.

Толя не стал препираться. Он приблизился к воротам и изо всех сил бухнул в них кулаком. Руку отшиб, но звука не было. Пару раз постучал ногой — с тем же результатом.

— Любопытно! — сказал он.

Тут беззвучные ворота приоткрылись, и из щели высунулась трёхпалая ладонь. Толя не придумал ничего лучше как её пожать. Ответное пожатие было вялым и щекочущим. Вслед за тем в щель протиснулось существо, которому принадлежала ладонь. Толя отшатнулся. Существо было трёхногое, мохнатое и с головой, похожей на тыкву. Ничего себе страж города…

— Чего пришли-то? — спросило существо недовольным басом, выставив тонкую волосатую ногу на уровень Толиной груди, словно копьё.

«Если бы знать!» — подумал Толя, но вслух сказал:

— В город нам надо. Пропусти, любезный!

Страж убрался обратно в щель, а из трёх пальцев на прощание сложил им фигу.

Фига получилась какая-то особенно оскорбительная.

— Ну вот, — сказал Толя обиженно, — попробуй, поговори с этим народом. Что будем делать?

Неожиданно ворота широко распахнулись. Страж успел нацепить на голову некое подобие чалмы, а в руке держал короткую дубинку, утыканную гвоздями.