Тбилисский излом, или Кровавое воскресенье 1989 года - [41]

Демократически сформированная власть не гарантирована от попыток ее устранения силой, от ожесточенной борьбы со стороны оппозиции. Поэтому так нужно иметь отработанные государственно-правовые механизмы принятия решений об использовании силы, в частности, армии, как внутри страны, так и за рубежом. Они должны быть закреплены в Конституции и законах об основаниях и порядке введения осадного (военного) положения и чрезвычайного (на случаи стихийных бедствий и внутренних беспорядков).

При этом под страхом уголовного преследования следует исключить саму возможность принятия решений об использовании армии или других вооруженных формирований отдельными должностными лицами или с помощью партийного механизма. Необходим общий законодательный запрет на использование армии для разрешения внутриполитических, этнических и территориальных конфликтов и столкновений.

Право принятия таких решений должно принадлежать только высшим органам государственной власти: президенту и правительству, а осуществляться только под контролем парламента.

После апрельских событий 1989 года в военных и партийных кругах страны широкое хождение получил термин "тбилисский синдром". Каждый раз при возникновении в том или ином регионе массовых беспорядков на межнациональной или другой основе представители власти неизменно ссылались в оправдание своего бездействия, своего неумения обеспечить защиту безопасности граждан и их имущества на "тбилисский синдром".

Трудно сказать, чего больше в подобных ссылках – стремления оправдаться и переложить ответственность на других или задним числом доказать правильность действий партийных органов и военного руководства. Ясно одно: это далеко не безобидные, а главное, искажающие истину рассуждения.

В период крутых перемен в жизни общества перед властью, перед государством особенно остро встает проблема выбора средств реагирования на нормальные проявления политической активности народа, включая мирные антиправительственные выступления, но с другой стороны, это могут быть и массовые беспорядки, ставящие под угрозу жизнь и безопасность граждан и общества. И если в первом случае достаточно ограничиться лишь средствами для поддержания необходимого общественного порядка, то во втором – вовремя и решительно употребить всю силу государственной власти (включая и военную) для пресечения противоправных действий.

Тбилисские события и реакция на них части общества показали, помимо всего, насколько за десятилетия сталинизма глубоко укоренились в нашем общественном сознании антигуманные представления о безусловном приоритете ложно понимаемых государственных интересов над общечеловеческими ценностями. Мирная демонстрация с антиправительственными лозунгами воспринимается многими нашими согражданами как более серьезное посягательство на общественный порядок и нравственность, чем ее насильственный разгон, повлекший смерть невинных людей. Кстати сказать, общественное мнение России в январе 1905 года куда более единодушно и решительно осудило события Кровавого воскресенья, чем наше общественное мнение (если судить по публикациям в печати, по выступлениям радио и телевидения) в апреле 1989 года отреагировало на события в Тбилиси.

Главный урок, который мы все можем и должны сделать из тбилисских событий, состоит, на мой взгляд, в том, что как общество мы должны проникнуться убеждением: высшим государственным интересом является защита жизни, здоровья и достоинства всех его граждан, включая и тех, кто резко критикует находящееся у власти правительство и требует его отставки. Обществу необходимо усвоить простую истину – только за слова, призывы и лозунги (даже самые резкие) нельзя убивать!

Поэтому нельзя сравнивать или ставить на одну доску события в Тбилиси и, например, в Сумгаите, Новом Узене, Баку, Душанбе, где пролилась кровь в межнациональных столкновениях.

Так же недопустимо (если не преступно!) объяснять нерешительность действий власти и сил по поддержанию порядка в Фергане или Баку, где распоясавшиеся и поощряемые безнаказанностью вооруженные экстремисты глумились над населением, ссылками на "тбилисский синдром", реакцией на критику со стороны общественности их действий 9 апреля 1989 года.

Наряду с государственно-правовым закреплением механизма принятия решений в чрезвычайных ситуациях нужен механизм ответственности за текущие политические и государственные решения, тем более – за преступления против человечества и собственного народа. Такого механизма на сегодня нет. Есть, конечно, соответствующие статьи Уголовного кодекса за совершение должностных преступлений, но есть и многолетняя практика безнаказанности, увода от ответственности партийных и государственных деятелей на всех уровнях. И в этом тоже – наша печальная историческая российская традиция.

Министр внутренних дел П. Д. Святополк-Мирский, хотя и потерял вскоре свою должность, но отнюдь не в связи с событиями 9 января 1905 года. Не были наказаны и другие чины, принимавшие и исполнявшие решение о расстреле мирной демонстрации.

Как все это схоже с событиями в Тбилиси. Ведь постановление второго Съезда народных депутатов о привлечении к ответственности виновников трагедии так и не было выполнено.