Тайный заговор Каина - [2]

— Завтра? — настаивал Вернер.

— Хорошо. Завтра вечером.

— Во сколько? — Вернер от волнения затаил дыхание. — Мне тоже надо кое-что сделать. Я должен…

— Я буду в отеле ровно в час ночи. Это довольно поздно, но время подходящее. Если ты выпьешь с ним виски в одиннадцать вечера, то я смогу выполнить свою работу через два часа, — невозмутимо сказал мой палач моему брату.

— А как ты незаметно проберешься в отель и как сможешь выйти оттуда?

— Это пусть тебя не волнует, — самодовольно сказал индус и тихо захихикал.

— И все же я хочу знать, — с необычайным упорством настаивал мой брат.

«Я тоже хотел бы знать», — подумал я с тошнотворным чувством предсмертной тоски.

— Ты не хочешь мне сказать?

— О! Не беспокойся. — Индус сплюнул через стенку. — Я пройду через гараж отеля «Империал».

Отель «Империал» расположен на правом берегу Нила, возле моста Семирамиды, ведущему к Гезиру, самому крупному и самому северному острову. Это самый престижный район Каира. Широкий проспект, на котором стоит «Империал», с обеих сторон окаймлен пальмами, джакарандами и цветами лотоса.

Из окон отеля, выходящих на проспект, виден причал вблизи Шепхерда и Гизы для крупных туристских яхт. Отсюда также видны виллы богачей, плавательный бассейн спортивного клуба Гизы, игровые площадки, ипподром, прекрасные андалузские сады, американский госпиталь и миниатюрный живописный дворец. Это резиденция короля Фаруха, где собрана колоссальная коллекция порнографических кинолент, книг, фотографий и предметов искусства.

Я по-прежнему стоял в нише причала и внимательно прислушивался к разговору моего брата с моим палачом. «Если индус действительно явится в час ночи, и все пройдет гладко, — думал я, — то можно будет встретиться с Лилиан в половине второго возле дворца короля Фаруха. Я уверен, она придет туда. У меня будет достаточно времени, чтобы детально объяснить ей все, что нам предстоит сделать. Разумеется, могут возникнуть осложнения. Но я не хочу о них думать». Я решил осуществить свой план во что бы то ни стало.

— Но почему через гараж? — спросил мой брат. Вернер очень много курил. — Гараж хорошо охраняется по ночам.

Я ощутил аромат его сигареты.

— Я знаю, как пройти туда незамеченным, — упрямо сказал индус. — Из гаража к небольшому лифту можно добраться по винтовой лестнице. Постояльцы отеля поднимаются по ней к лифту, оставив в гараже свои автомобили. Там есть также небольшая дверь с выходом на улицу.

— Я знаю, — сказал мой брат. — Стальная дверь, которая запирается на ночь.

— Но сегодня ночью она будет открыта, — смеясь, сказал индус. — Мне знаком один из мойщиков машин.

— Тогда все в порядке. Номер моего люкса… — продолжал Вернер.

— …девять ноль семь, — нетерпеливо перебил индус. — Ты уже говорил мне об этом. Еще вопросы?!

Мой брат промолчал.

— А как насчет трех тысяч фунтов? — снова, хихикая, спросил индус.

Вернер рассмеялся. Мне хорошо были известны все оттенки его смеха. Этот короткий смех выдавал страх Вернера. Затем наступила тишина. И вдруг меня тоже охватил страх. Неужели мой брат изменил свое решение? Неужели он не хочет нанимать этого убийцу? А что, если он не заплатит ему? Тогда рухнет мой последний план. Тогда…

— Извини, — послышался голос брата. — Я совершенно забыл. Разумеется, в таких случаях платят авансом.

— Где же деньги, дружище? — грубо сказал мой палач.

— Вот они, — ответил мой брат.

— Благодарю, дружище.

— Но…

— Что, но?

— Я хочу сказать… Понимаешь, если ты возьмешь деньги заранее, то можешь просто исчезнуть. В конце концов вряд ли я пойду в полицию и заявлю, что мой наемный убийца отказался от своих обязательств.

В ответ послышался булькающий смех. Горящая сигарета брата упала в воду. Он сразу же закурил другую.

— Я непременно приду, — сказал убийца. — Дано честное слово. Это моя работа. Я сказал тебе вчера, что я всегда требую плату авансом. Ты согласился с этим. Но ты же знаешь, всякое может случиться.

— Я и теперь согласен, — нервно ответил мой брат.

— В таких делах необходимо полное доверие! — объяснил его собеседник. — Дай сюда саквояж. Открой его. В нем три тысячи фунтов?

— Да.

— Мелкими, не новыми купюрами?

— Угадал.

Согласно предварительной договоренности, египетские фунты не должны были иметь даже двух последовательных серийных номеров. По всей вероятности, моему брату и его друзьям трудно было по первому требованию получить в банке такие банкноты.

— Я проверю эти купюры позже, и если хоть одна из них окажется фальшивой…

— Они все подлинные! Все! — резко оборвал индуса мой брат.

— В противном случае на меня можешь не рассчитывать.

— Я тщательно проверил все купюры! — крикнул мой брат.

— Теперь отчаливай. Я пойду через десять минут.

— Пока, — сказал Вернер дрожащим голосом. Он был явно взволнован. И я тоже.

— Возможно, мы никогда больше не встретимся, дружище, — смеясь, сказал индус.

Мой брат ушел, не проронив ни слова.

Наемный убийца подождал некоторое время и тоже ушел. Спустя десять минут и я покинул свое убежище.

Стелющийся туман накрыл клумбы и лужайки, и у меня было такое впечатление, словно я шел, погрузившись по колени в зеленую фосфоресцирующую вату.

На мосту острова Эль-Малик я не встретил ни одной живой души. Остров находился на расстоянии двух километров от города. Неожиданно меня охватило беспокойство. Мне пришла в голову мысль, что мой брат вскоре будет убит, если все пойдет по плану. Я старался не думать о тех трудностях, которые могут возникнуть, не говоря уже о том, что мой брат действительно может быть убит следующей ночью. Вскоре я успокоился и мне вспомнились детские годы. В то время у нас с братом была гувернантка. Наши родители разошлись, и мы жили с матерью. У нее была необычная для женщины профессия — редактор утренней газеты. Как только я просыпался, вскрикивая от ночных кошмаров, или плакал днем от испуга, что случалось довольно часто, гувернантка Софи сразу же прибегала ко мне и успокаивала как могла. Она брала меня на руки, гладила по голове своими натруженными руками и говорила мне на своем силезском диалекте: «Думай о чем-нибудь хорошем. Думай об ангелах». Все мои страхи, как по мановению волшебной палочки, мгновенно улетучивались. И вот теперь, шагая по колено в тумане, я слышал, казалось, вновь голос бабушки Софи: «Думай о чем-нибудь прекрасном и тебе не будет страшно». Но в эту декабрьскую ночь я мог думать лишь об одном: через двадцать пять часов будет убит мой брат.