Тайный заговор Каина - [124]

— Может, вернемся к диктофону?

— Я уже включил его.

— Тогда давай послушаем.

Я запер дверь и перемотал ленту на начало записи. Вернер немного послушал и с досадой махнул рукой. Я остановил диктофон.

— В чем дело?

— Это никуда не годится, — сердито сказал он. — Судя по этим записям, тебе не стоит идти к Парадину, а нам не стоит даже пытаться что-то делать. Нужно больше деталей. И не только о том, что происходит сейчас. Моим боссам нужен подробный отчет.

— Хорошо. Я дам вам такие подробности, что ты сможешь написать о них отдельную книгу.

Вернер рассмеялся.

— Между прочим, зачем ты принес так много записей? — спросил он.

— Они лежали в сумке, и я не стал их оттуда вынимать.

— Твое подсознание должно работать постоянно, — улыбаясь, заметил Вернер. — Тебе нужно исповедоваться. Исповедуйся, Ричи. Исповедуйся. Эта сумка запирается?

— Да.

— Отдавай мне каждую ленту, когда она будет записана полностью. И записывай только на двух дорожках. На четырех получится слишком долго. А оставлять наполовину записанную ленту где-то здесь слишком рискованно.

Я все сделал согласно инструкции. Пока я летал в Каир, о чем был составлен подробный отчет, мои записи у меня никто не украл, иначе «Ассошиэйтед Пресс Сервис», заполучив их, сделала бы на них сенсацию, и я находился бы сейчас где-нибудь в Буэнос-Айресе, а не писал бы эти строки в тюремной камере. Но то, что я напишу для Парадина, — это бомба, которая, хоть и ненадолго, даст преимущество тому, кто все узнает.

Они хотели убить меня сразу же после моего возвращения, чтобы я уже никогда никому ничего не мог сообщить. И они в действительности пытались прикончить меня, а не просто сымитировать покушение на мою жизнь, как это было в Трювеле двадцать шестого ноября в 10.40.

Той ночью, когда нас остановили два полисмена, инспектор Гейер внушал мне, что необходимо быть очень пунктуальным.

Как только мой автомобиль вырулил на платформу, я увидел их: один стоял прямо передо мной, а другой приблизился откуда-то сбоку. Я опустил стекло, решив, что мне конец.

«Меня поймали — все кончено. Почему Гейер выключил зажигание? Мы бы еще смогли улизнуть!» — беспорядочно думал я.

— Добрый вечер, коллега, — сказал Гейер. — Вы точны, это очень приятно.

— Вы тоже вовремя!

Полицейский с любопытством посмотрел на меня.

— Он собирался дать деру, даже если бы мы не успели отскочить, верно? — оскалился полицейский, приблизив свою ухмыляющуюся физиономию к боковому стеклу.

— Да, — усмехнулся Гейер, — он настоящий дикарь. Нет, правда, вы отличный водитель, и реакция у вас молниеносная, — сказал он, хлопая меня по спине. — Конечно, при других обстоятельствах все это очень бы пригодилось. Но пока я в машине — все ваши действия контролирую я. И право принятия решений остается за мной. — Инспектор повернулся к полисмену: — Вам бы лучше побыстрее снять ваши мундиры и убраться отсюда.

— О’кей. Пока.

По пути к машине мужчины сняли свои белые мундиры, под которыми оказалась гражданская одежда.

— Теперь мы можем двигаться дальше, — сказал Гейер и, довольный, засмеялся.

— Очень смешно, — проворчал я, трогая машину.

— Необходима проверка. Должны же мы знать, как вы отреагируете, правильно? — Он глубоко затянулся. — Знаете, я словно на двадцать лет помолодел. Прекрасная тренировка для мозга и тела после многих лет вынужденного безделья. — Гейер довольно засмеялся.

Зеркало заднего вида осветилось автомобильными фарами — кажется, это был Йенс.

— У вас помощников, похоже, как чертей в преисподней, — сказал я.

— О, да, — согласно кивнул бывший инспектор. — И чертенят тоже всегда сколько угодно под рукой. Сами видели, — довольно хмыкнул он. — Даже больше, чем нужно. Не беспокойтесь. Каждый хочет урвать кусок от пирога. Не берите в голову, все будет в порядке.

— Не обманет ли нас Парадин? — спросил я и рассказал Гейеру о подозрении государственного прокурора.

— Думаете, он подозревает вас? — после паузы спросил Гейер.

— Я не уверен, но это вполне возможно. В конце концов поведение Делакорте было довольно необычным.

Гейер рассмеялся.

— Это не лишено смысла. Как вы сами понимаете, с его стороны не могло последовать никаких необдуманных действий. Все его действия, так же, как, к примеру, и ваши, всегда под нашим контролем. Мы хотели сосредоточить на вас некоторое внимание. Парадин тяжело болен. Тут вопрос времени. Теперь мы должны отвести от вас все подозрения.

— И как Вы собираетесь это сделать?

— Ну, он рассчитывает, что с вами что-то случится. Что-нибудь и случится. — Инспектор открыл окно и глубоко вздохнул. — Воздух на пустоши просто замечательный.

— И что же должно произойти со мной? Что вы планируете?

— Убийство, — с притворным смущением сказал Гейер.

Трювель построен на пяти холмах. Административные учреждения, суд и тюрьма стоят на одном из них. В средневековье административные здания были городскими домами. Готические ворота и шпили на крышах, нумерация с геральдическими фигурами, гербовые щиты, открытая сводчатая галерея, которая, как гласят легенды, только однажды была использована для открытого судебного разбирательства. Тюрьма была построена уже в девятнадцатом столетии. Административные здания, снаружи датированные шестнадцатым веком, с бронзовыми фигурами и горгульями, выглядят очень живописно. Булыжная мостовая узка и круто уходит вниз. И, следовательно, на этом участке всегда очень тесное движение. Напротив официальных учреждений стоит прекрасное старое здание с остроконечной крышей — городская библиотека, богатая редкими книгами и средневековыми манускриптами.