Тайный друг - [91]

Уолтер сидел в машине и из-за тонированных стекол наблюдал за студентами колледжа. Была весна, погода стояла теплая и солнечная. Если бы он вышел из автомобиля, люди увидели бы его лицо в безжалостном свете. Они бы останавливались поглазеть на него. Кое-кто наверняка бы засмеялся.

Пронзительное одиночество, которое Уолтер ощущал столько, сколько себя помнил, вновь зашевелилось в груди. Разбуженное, оно вдруг исчезло под натиском беззаветной любви Марии. Его Благословенная Матерь Божья сказала ему, что он красив, и заставила его взглянуть налево.

Улицу переходила сексуальная девушка с длинными волосами цвета спелой пшеницы. Она была в туфельках на высоких каблуках, коротенькой юбке и обтягивающей блузке. Лицо ее было безупречным. Мужчины пожирали ее глазами, оборачивались вслед, и она знала об этом. Она была самой красивой женщиной из всех, которых когда-либо встречал Уолтер.

«Вот мой дар», — сказала Мария.

Ощущая во всем теле необыкновенную легкость, воодушевленный духом Богоматери, Уолтер завел мотор и поехал вслед за девушкой, которую, как он вскоре выяснил, звали Эмма Гейл. Мария сказала, что Эмма — необыкновенная женщина. Со временем Эмма поймет и полюбит его. И Мария рассказала, что он должен делать…

Он выбился из сил, пытаясь сделать так, чтобы Эмма полюбила его, но все усилия оказались тщетными. И тогда Мария приказала ему вернуться в Бостон и познакомила с Джудит Чен.

Теперь у Уолтера была Ханна, но она отказывалась разговаривать с ним. Он должен все исправить! Схватив ключи от машины, он выскочил из дома.

Мужчина за прилавком и женщина, составлявшая цветочную композицию, подняли головы на звук отворяющейся двери и смотрели на Уолтера, не сводя глаз, пока он шел к холодильной установке. И потом, когда он выбирал цветы. Уолтер спиной ощущал их взгляды — обжигающие, как раскаленное железо.

Он решил остановиться на ярком букете из разных цветов. Мелодично тренькнул колокольчик, и дверь позади него открылась. Держа в руке букет, Уолтер обернулся и увидел мальчика лет пяти, остановившегося в проходе.

— Ты — доброе чудище? — поинтересовался ребенок.

Черты лица малыша смазались, и оно превратилось в ослепительно-белое пятно обжигающего света, подобно сверхновой звезде, смотревшей на него из космоса.

Уолтер сунул руку в карман и стиснул в кулаке небольшую статуэтку. Благословенная Мать окружила его своей любовью, отгораживая от мира.

— Я не боюсь чудищ, — заявил мальчуган. — Папа каждый вечер на ночь читает мне книжку о монстрах, которые живут в моем шкафу. Они совсем не страшные. С ними просто надо вести себя вежливо.

Мать мальчика извинилась и быстро увела его. Мужчина за прилавком криво улыбнулся, заворачивая цветы.

Ожидая, Уолтер думал о Ханне. Вспоминал ее кожу, такую теплую и гладкую, прижимавшуюся к его изуродованному телу.

Приехав домой, Уолтер немедленно отправился вниз. Первым делом он включил в комнате Ханны электричество. Затем положил цветы на поддон, протолкнул его внутрь и приник к глазку. Ханна лежала на кровати, повернувшись спиной к двери.

— Я привез тебе подарок, — сказал Уолтер.

Ханна не ответила и даже не пошевелилась.

— Ханна, ты меня слышишь?

Девушка молчала.

— Я надеялся, что мы сможем поговорить.

Никакого ответа.

— Ханна, пожалуйста… скажи что-нибудь.

Никакой реакции.

— Если ты хочешь есть, то должна поговорить со мной.

Уолтер ждал.

Минуты шли одна за другой. Она по-прежнему наотрез отказывалась говорить с ним.

Уолтер в бешенстве взлетел по лестнице наверх, в кухню, и принялся расхаживать по комнате. Руки у него дрожали.

Немного успокоившись, он направился к гардеробу, чтобы помолиться Марии и просить наставить его на путь истинный.

Голос его Матери Божией был слабым, едва различимым. Он почти не слышал ее. Она говорила все тише и тише, словно умирала. Наконец она окончательно умолкла.

Он должен был поехать в «Синклер». Ему срочно нужно было помолиться перед лицом Марии — настоящей, подлинной Марии, той самой, которая спасла его. Ему необходимо было упасть перед ней на колени, прижаться лбом к холодному полу часовни, сложить руки перед собой и молиться, молиться до тех пор, пока Матерь Божья не заговорит с ним и не скажет, что делать дальше.

Глава 75

— Я не верю, что Сэм Дингл убил Гейл и Чен, — вместо приветствия заявила Дарби.

Комиссар полиции Кристина Чадзински отпила крошечный глоточек кофе из чашки тончайшего китайского фарфора. На ней был строгий деловой костюм от Шанель. В ее кабинете царил полумрак. Радиоприемник, стоявший на полке книжного шкафа, негромко наигрывал легкую джазовую мелодию.

Дарби вцепилась руками в спинку стула и немного подалась вперед.

Она старалась, чтобы слова ее звучали как можно убедительнее.

— Сестра Дингла сообщила нам, что после того как его выписали из «Синклера», он покинул Новую Англию. Он возвращался сюда еще раз, но только для того, чтобы получить свою долю от продажи родительского дома, и тогда же похитил Дженнифер Сандерс. Он привез ее в комнату рядом с часовней, где насиловал и в конце концов задушил. И сейчас, больше чем через двадцать лет, Флетчер хочет, чтобы мы поверили в то, что Дингл вернулся в свои родные охотничьи угодья. Только вместо того чтобы насиловать и душить женщин, Дингл теперь принялся похищать студенток колледжей, держать их долгое время взаперти, а потом убивать выстрелом в затылок. На прощание он зашивает им в карман статуэтку Девы Марии и сталкивает их тела в реку. Я в это не верю.