Тайные общества. За кулисами власти - [13]

Как видно, поколению иоаннитов конца XIV века не давали покоя рассказы отцов и дедов о крестовых походах — орден Святого Иоанна принял участие в последней попытке средневековой Европы возродить времена славы крестоносцев. Стотысячная армия под командованием старшего сына герцога Бургундского выступила в поход, намереваясь вытеснить турок с территорий, занятых ими за Дунаем. Крестоносцы лелеяли надежду повторить успех Первого крестового похода, пройдя через Анатолию до Иерусалима. Совместно с генуэзцами и венецианцами госпитальеры должны были обеспечить поддержку с моря. Орденский флот под командованием великого магистра Филибера де Найяка вошел в Черное море через Дарданеллы и Босфор и встал на якорь рядом с устьем Дуная. Однако в боевых действиях участвовать ему не пришлось. Огромная, но плохо организованная и крайне недисциплинированная армия крестоносцев была наголову разбита легкой кавалерией турок у города Никополиса.

Противостояние сразу нескольких противоборствующих сил до предела осложнило обстановку в Леванте. Особенно это почувствовалось после захвата Багдада войсками Тимура в 1392 году. В 1403 году госпитальеры, никогда не колебавшиеся перед заключением временных союзов со своими вчерашними врагами против нового могущественного противника, договариваются о совместных действиях с египетскими мамлюками. Согласно условиям соглашения, орден получал право открыть свои представительства в Дамиетте и Рамле и восстановить свой старый госпиталь в Иерусалиме. Эта договоренность с мамлюками принесла ордену почти четыре десятилетия мирной передышки. Тем не менее работы по возведению новых фортификационных сооружений на Родосе продолжались, а галеры регулярно выходили в море из порта Мандраччио.

К середине XV века военно-политическая ситуация меняется, и соотношение сил в Восточном Средиземноморье становится не в пользу госпитальеров. Взятие Константинополя в 1453 году победоносными войсками султана Мехмета II прозвучало для ордена сигналом смертельной опасности. Мехмет II был искусным полководцем, образованным человеком, знал несколько языков, и завоевание Родоса было для него лишь вопросом времени. Над госпитальерами нависла смертельная угроза.

И вот к крепости госпитальеров подошло семидесятитысячное войско султана. Великим магистром ордена был тогда Пьер д’Обюссон. Мощи турецкой армии он мог противопоставить только 600 рыцарей, включая оруженосцев, и от 1,5 до 2 тыс. человек наемных иностранных войск. На стороне рыцарей сражалось и местное население, которому раздали оружие. Количество рабов, также участвовавших в военных действиях, в те времена никто не учитывал.

Безусловно, силы никак нельзя назвать равными. В конце концов огромное численное превосходство турок и мощь их артиллерии начали сказываться на ходе осады. Южные стены города, окружавшие так называемый еврейский квартал, были практически разрушены. Защитники Родоса оказались на грани поражения. Когда 27 июля башибузуки — передовой отряд турецкого войска — пошли в атаку, казалось, что ничто уже не может спасти осажденных. Немногочисленные оставшиеся в строю рыцари отчаянно сражались в проемах полуразрушенных стен. Д’Обюссон лично возглавил оборонявшихся на самом опасном направлении. В жестокой схватке он был четырежды ранен, но продолжал сражаться, пока не упал, пронзенный копьем янычара.

И все-таки победило мужество госпитальеров. Башибузуки, увидев столь отчаянное сопротивление, в панике откатились назад, сминая подходившее подкрепление. Началась невообразимая свалка, в которой турки потеряли не менее 5 тыс. человек. Опасаясь полного разгрома, главнокомандующий турецкими войсками Мисак-паша был вынужден дать сигнал к отступлению. На следующее утро турки погрузились на ожидавшие их суда и отбыли восвояси. По дороге Мисак-паша умер от дизентерии.

И не мужество ли вкупе с искусством орденских хирургов спасло великого магистра? Он выжил. Когда весть о победе ордена достигла королевских домов Европы, на Родос хлынул поток финансовой и военной помощи. Пьер д’Обюссон немедленно развернул широкие работы по восстановлению разрушенных фортификаций Родоса. Он понимал, что рано или поздно ордену предстоит сойтись в решающей схватке с турками.

Смерть Мехмета II привела к власти его сына Баязида, который намеревался осуществить множество походов на различных направлениях против Европы, но из-за его ленивого и бездеятельного характера успеха в войне с Европой не последовало.

Гораздо серьезнее был настроен сын Баязида Селим. Воцарившись и поколебав могущество мамлюков, Селим овладел Палестиной, на стенах Иерусалима было водружено знамя с полумесяцем. Победитель Персии, властелин Египта, Селим готовился направить все свои силы против христиан. Когда в Европе стало известно, что Иерусалим оказался во власти турок, духовенство и рыцари восприняли это как иго неверных, под которое попала Святая земля, так что для возрождения духа старинных крестовых походов оставалось совсем немного.

Однако Старый Свет был уже не тот. Крестовый поход все-таки был провозглашен, и сделал это на Пятом Латеранском соборе папа Лев Х. Он даже выслал легатов во все европейские страны, способные дать отпор, и объявил о необходимости перемирия между всеми европейскими государствами на 5 лет. Тех государей, кто не соблюдал перемирия, папа грозил отлучить от церкви. Европейские монархи не сопротивлялись жесткому поведению папы, они ответили ему согласием. По всей Европе усиленно собирались налоги, пожертвования, совершались духовные процессии. Наконец был составлен план войны. Но все эти приготовления оказались напрасными: мир между христианскими монархами в скором времени был нарушен, и каждый употребил те армии, которые были направлены против турок, на свои цели. Соперничество Карла V и Франциска I перенесло войну в Европу, и все перестали думать о походе. Крестовый поход Льва Х лишь возбудил воинственный фанатизм турок против христиан. Преемник Селима Сулейман овладел Белградом и снова направил силы османов на Родос.