Тайны жизни Ники Турбиной («Я не хочу расти…») - [4]
Иногда мне кажется, что Ника вовсе не была ребенком – настолько взрослыми были ее речи, суждения. Она всегда была личностью.
Мы не ощущали возраста Никушечкиного. Допустим, ей было пять лет. Мы не знали, что ей было пять лет, – она была в нашем представлении взрослым человеком и вместе с тем ребенком. Конечно, мы на нее обижались, ругали ее, заставляли есть, заниматься и все прочее. Нам было достаточно одной Никушечки, потому что через нее мы познавали и все остальное, что для нас было, можно сказать, не тайной, но в силу нашей жизни, быта, еще чего-то, мы не понимали, и Никуша открывала нам глаза…»
Перенесемся из 2003-го в 2013 год, когда Людмила Владимировна, уже одна, без Майечки, которой к тому времени три с половиной года не было, вела неспешный свой рассказ.
«В четыре года Ника, когда мы оставались вдвоем, – вспоминала Карпова, – играла со мной в ресторан. Я была официантом-мужчиной, она – посетительницей, которая пришла с тремя детьми и ведет взрослый разговор. Я интересуюсь: “Вы из какого города?” Она отвечает: “Я прилетела из космоса”. Тем временем я вроде бы кормлю ее детей, что-то им даю: “Ешьте, ешьте, и вы кушайте. А отец у этих детей есть?” – “Есть, он летит, подлетает к нам. Вот у меня кольцо, смотрите. У вас тоже есть семья и дети?” – “Да, двое, один уже в школу ходит”. Я думала, что она сумасшедшая. Мы раза три так играли, но всегда в отсутствие Майки, причем диалоги были разные. Иногда к нам приходил Михаил Александрович, ее любимый врач, с которым Никуша дурачилась».
С детства Ника обожала животных, поэтому у них в доме жили Златка, коричнево-золотистый шнурковый пудель, родом из Германии, черепаха Катя, хомячок Хомо, кот Скиф и кошка Дуня. Златка, по словам Карповой, была кокетливой, ее фотографировали интуристы на набережной Ялты. Надо было слышать ее голос, видеть ее взгляд. Когда Златка первый раз рожала, роды принимали Карпова со вторым зятем[11]. Майя даже не подошла, и Златка от обиды полгода ее не замечала.
Позже появился кот Петя-парашютист, готовый в любой момент сигануть через окно. Кстати, об окне. Ника могла стоять возле него часами, не отводя взгляда от открывающегося перед ней потрясающего вида на Крымские горы, потом спохватиться и позвать родных, чтобы играть с ними в театр: раскладывала кукол, плюшевых зайцев, медведей и начинала представление.
Честно говоря, меня удивляло, что в доме, где жил ребенок, больной бронхиальной астмой, было такое обилие животных, и прежде всего, кошек. Могу засвидетельствовать, что в обеих квартирах, когда бы я ни приезжал, меньше трех кошек не видел. Думаю, что и при Нике картина была аналогичная. Уже будучи взрослой, Никуша призналась, что у нее аллергия на кошачью шерсть.
Интересный факт приведен в статье Мовсуна[12]. «Однажды заболела наша кошка, – рассказывает Майя. – Отец сказал, что вместо Пети (так зовут кошку) он принесет другого кота. Услышав это, Ника вскочила: “Что ты говоришь, дедуля? Как можно заменить нашего Петю?” В ответ отец сказал: “Почему нельзя? Назовем новую кошку Петей и все”. Услышав это, Ника сказала: “А что если вместо тебя привести в дом другого мужчину и назвать его Анатолием. Будет ли он мне дедушкой?” Мы не нашлись что ответить».
С четырех лет Ника перестала спать, причем не спала ни днем ни ночью. Однажды Карпова, услыхав, как она что-то лепечет в своей комнате, спросила: «Никуша, с кем ты разговариваешь?» – «С Богом», – ответила она. «Какой Бог, о каком Боге идет речь? – с ужасом подумала бабушка, – меня же, если узнают, могут исключить из партии, а Нику заберут в психушку. Мы с Майей думали, что она чокнутая». А Ника настаивала на своем, утверждала, что разговаривает с Богом и при этом слышит звук, который приходит к ней, превращаясь в слова и в строчки стихов, и, если она их тут же не произнесет вслух, не выплеснет из себя, они переполнят и задушат ее. «Причем когда Никуша вдруг заговорила о Боге, – вспоминала Карпова, – она делала это просто, доходчиво, правдоподобно и была настолько тактична, что не навязывала своего понимания нам с Майечкой, но и заставляла почувствовать то, что чувствовала сама». И диктовала эти стихи, которые записывала только мама. Ника же следила за ней, и, убедившись, что она записала, просила маму взять ее за руку, будто напитывалась энергией от нее. Мама говорила Нике, что уже два или три часа ночи, пора спать, а Ника все диктовала. Она была в состоянии творческой отдачи, ей именно в этот миг, прямо сейчас, нужно было все высказать. При этом она не отпускала маму, потому что только Майя умела слышать ее стихи. Подтверждает это стихотворение «Маме»:
Отрывок из большого интервью, которое я взял у Майи и Карповой у них дома на Садовой в 2003 году[13]
Карпова: У Никуши начиналась жизнь после двенадцати.
Майя: Но уже на следующий день она не шла в школу.
Карпова: Это – не как правило. Но если мы говорим о том звуке… Он проходил через жизнь нашего дома. Вот если, предположим, знаешь, что твой ребенок плохо ходит, и ты, не переставая, думаешь, как бы он не споткнулся, так и мы с Майечкой все время дома были в напряжении, постоянно думали: «Хоть бы этот звук не приходил». С другой стороны, мы настолько хотели, чтобы он пришел и ее успокоил, потому что она болела, сидела на диване и плакала. И мы тоже с волнением, как говорится, в кавычках, вместе с ней поджидали, когда она скажет, что звук пришел.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Перед Вами сборник литературных портретов известных пар Серебряного века: Марина Цветаева и Сергей Эфрон, Александр Блок и Любовь Менделеева, Анна Ахматова и Николай Гумилев, Ася Тургенева и Андрей Белый, Максимилиан Волошин и Маргарита Сабашникова, Вячеслав Иванов и Лидия Зиновьева-Аннибал, Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский, Сергей Есенин и Айседора Дункан. Они не только вписали свои имена в историю русской культуры, но и показали, как любовь побуждает к творчеству и ведет к новым свершениям и открытиям.
Элина Быстрицкая — легендарная актриса, не одно поколение зрителей восхищалось ее обаянием, женственностью и красотой. Она отличалась железным характером и сильной волей, именно это помогло ей сыграть Аксинью в фильме «Тихий Дон» и навсегда завладеть народной любовью. София Шегельман — родная сестра актрисы, редактор и писатель, немалая часть ее жизни пришлась на пребывание в Израиле. Но, несмотря на расстояние, сестры были очень дружны, при каждой возможности встречались, постоянно перезванивались, с любовью вспоминали своих родных и близких, свое детство и юность, не могли забыть страшные годы войны, первые шаги в профессии, разные перипетии личной жизни.
Новая книга Аллы Демидовой – особенная. Это приглашение в театр, на легендарный спектакль «Вишневый сад», поставленный А.В. Эфросом на Таганке в 1975 году. Об этой постановке говорила вся Москва, билеты на нее раскупались мгновенно. Режиссер ломал стереотипы прежних постановок, воплощал на сцене то, что до него не делал никто. Раневская (Демидова) представала перед зрителем дамой эпохи Серебряного века и тем самым давала возможность увидеть этот классический образ иначе. Она являлась центром спектакля, а ее партнерами были В.
Ирина Антонова — легендарный директор Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, где она проработала семьдесят пять лет. Женщина, которую знал весь мир. Те выставки живописи, что она проводила в музее, становились яркими культурными явлениями Москвы. С ней дружили президенты, политики и послы разных стран, считая для своих государств большой честью представлять музейные коллекции в московском Пушкинском музее. В своей книге она рассказывает о детстве, юности, военных годах, встречах с известными людьми (а среди них Марк Шагал, Илья Эренбург, секретарь Анри Матисса Лидия Делекторская) и о служении великому искусству. Книгу органично дополняют фотографии, отражающие не только события жизни автора, но и культурной истории страны за последние шестьдесят лет.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.