Тайны японского двора - [38]
Принцесса Мароу Коматсу, мать Хризанты, сидела в своей любимой комнате, сохранившей прежнюю, японскую обстановку.
Мароу никак не могла привыкнуть к стульям и диванам, предпочитая им низкие циновки, покрытые шелком сиденья с подушками для колен.
Она только что получила письмо сына, отосланное им по пути во Францию из Суэца, и собиралась его прочесть, как доложили о приезде маркиза Ито.
Выйдя ему навстречу, она попросила маркиза, также любившего японскую обстановку, в свою любимую комнату.
Маленькие мусме (прислужницы) пододвинули к сиденью принцессы подушечку и бархатную подстилку в виде круглого ковра.
Маркиз сел.
— Глубокоуважаемая принцесса, — начал маркиз, отвесив японский поклон, — я прибыл сюда по приказанию великого императора, поручившего мне высказать вашему высочеству искреннее сожаление микадо по поводу горя, постигшего вашу семью. Ваш сын в Париже убит на дуэли, происшедшей по вине принцессы Хризанты, которая внезапно скрылась неведомо куда.
Принцесса Мароу громко вскрикнула и с ужасом устремила свои большие карие глаза на маркиза. Она отказывалась понимать, в ее уме не укладывалось это страшное событие. Грудь ее порывисто поднималась под влиянием сильно забившегося материнского сердца. На глазах стояли слезы; поникнув головой, она упала на подушку и конвульсивно разрыдалась.
На морщинистом лице маркиза показались две крупные слезы.
Он молчал, но это молчание говорило больше тех избитых фраз сожаления, которые так часто и так бессмысленно расточаются в подобных случаях.
— Успокойтесь, дорогая принцесса, — сказал маркиз после продолжительной паузы. — Дочь вашу мы скоро доставим обратно в Токио, тело же сына мы с почестями похороним на буддийском отделе кладбища Реге Lachaise около Парижа. Наши обряды будут точно соблюдены.
Мароу приподнялась, но говорить она не могла.
Она только кивнула поникшему головой маркизу и снова бросилась на мокрую от слез подушку.
И как ей было не плакать.
Любимая дочь стала предметом дворцовых толков, любимый первенец, которого лелеяла и которым гордилась, — убит.
Для матери такой удар явился не под силу.
Она в слезах стремилась найти хотя бы маленькое облегчение.
Долго она еще не>(могла успокоиться.
Выходя из комнаты принцессы, маркиз столкнулся с принцем Коматсу, которого услужливые мусме вызвали из дворцового парка.
Один расстроенный вид так редко удостаивавшего своим присутствием маркиза сразу встревожил принца.
— Что случилось? — прямо спросил принц, нарушая условия этикета.
В кратких словах маркиз сообщил все, что знал. Принц слегка пошатнулся и ухватился за консоли.
Произошла пауза, которую маркиз прервал:
— Его величество император поручил мне высказать вашему высочеству свои искренние сожаления по поводу постигшего вас горя.
Но Коматсу ничего не ответил.
Он смотрел куда-то в глубину залы и даже не заметил, когда маркиз, безмолвно поклонившись, удалился из дворца.
Только шум отъезжающего экипажа вернул его к действительности.
Но эта действительность была ужасна.
Всю жизнь его преследовали семейные неурядицы.
Красавица-жена, не свободная от упрека, продолжала вести легкомысленный образ жизни. Как один из сподвижников великих реформ страны, принц много путешествовал по Европе вообще, а в особенности долго пребывал в Вене, где его помнят и по настоящее время, и такое поведение принцессы не могло ему нравиться.
Новый удар судьбы поверг его в такой ужас, какого он еще не испытывал во всю свою жизнь.
Он вышел как-то бессознательно в парк и пошел бродить по окраинам. Вся природа, деревья и цветы, даже солнце как бы потускнели. Его окружал душевный мрак, непроглядная тьма. Долго он блуждал по парку, пока не очутился около «Аллеи смерти».
Вдали его взор привлекала разрушенная погода с ее едва уцелевшими частями резной крыши. Прошел час, другой, наступил наконец вечер.
Вечернее солнце освещало дочти развалившуюся пагоду. Где- то раздавалось тихое, монотонное пение, крик совы нарушал общее молчание природы.
Принц продолжал стоять, глубоко задумавшись.
Стемнело.
На одной из крыш пагоды показался желтый фонарь; затем другой, третий.
Принцу показалось, что море огней вот-вот окружит все крыши многоэтажной погоды и что сама руина медленно надвигается на него по «Аллее смерти», угрожая раздавить, уничтожить.
Сторожа ночью подобрали принца в бессознательном состоянии.
Немедленно было послано за доктором, который на вопрос Мароу грустно покачал головой и молча прописал рецепт.
— Паралич, излияние крови в мозг, коматозное состояние… — бормотал доктор под нос.
Лед, прописанный доктором, был доставлен из английского холодильника и в мешках положен на голову больного.
Мароу не отходила от ложа больного.
От времени до времени она прерывала свои заботы, отправляясь в свою любимую комнату поплакать о сыне.
О болезни принца было доложено микадо, который продолжал ежедневно интересоваться судьбой этой семьи, посылая даже своего лейб-медика на консультации.
Тем временем маркиз Ито послал в Париж подробные инструкции.
Временно отлучившегося магараджу Ташидзу известие о смерти принца и исчезновении Хризанты привело в неистовую ярость.
— Мщение, — кричал он, — мщение, я сотру с лица земли этого негодяя, я не допущу, чтобы дочь моя стала игрушкой в руках какого-то барона!
Граф Амори — псевдоним Ипполита Павловича Рапгофа(1860–1918). В конце XIX века Рапгоф получил известность как музыкальный критик и педагог, он являлся профессором психологии педагогических курсов при петербургском Фребелевском обществе, был избран членом Академии изящных искусств в Риме. Однако продолжать столь удачно начавшуюся карьеру на ниве искусства Рапгоф не стал. С 1904 года он резко переключился на написание авантюрно-приключенческих романов, первым и лучшим из которых стал роман «Тайны Японского Двора».
Популярнейший дореволюционный литератор и музыкальный деятель граф Амори (И. П. Рапгоф) был одним из главных создателей мифов, окружавших знаменитую Соньку Золотую Ручку. К его роману «Сонька Золотая Ручка» приложены очерки и воспоминания о преступнице А. Чехова, В. Дорошевича, отца Д. Хармса И. Ювачева и выдающегося одесского сыщика В. фон Ланге, а также послесловие составителя.
В зале суда Васька глаз не опускал....10 лет!…Убийство… Прощения не просил – не считал себя виноватым, отец только кивнул головой. – Везде люди живут – не ломайся! – Вот и все напутствие.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Валентина Олесова, молодая женщина тридцати с небольшим лет, свободная, юрист по образованию, заглянув утром в почтовый ящик, обнаружила письмо, из которого узнала о существовании родной тетки, сестре отца, о которой в семье никогда не упоминали. Мария, так зовут вновь обретенную родственницу, проживает в Праге. Она недавно овдовела и решила вернуться на родину. Но для этого ей нужно было вступить в права наследства после смерти мужа и продать клинику, которой владел ее покойный муж. Однако Мария погибает под колесами автомобиля, а клиника переходит к заместителю ее мужа по завещанию, которое якобы составил муж перед смертью.
Продолжение первой части захватывающего рассказа. В этой книге вы узнаете как дальше повернется жизнь героев.
В детективе «Случайная жертва» сыщик-любитель Тимофей Савельевич снова берётся за расследование безнадёжного дела. Совершено двойное убийство, жертвами которого стали известный правозащитник и скромная девушка. За их убийство уже осуждён человек, но внезапно появляются новые доказательства, ставящие под сомнение вынесенный приговор. Подозреваемых слишком много и шанс найти виновного минимален. Но большой опыт и нестандартный подход к решению задач должны помочь Тимофею Савельевичу вычислить настоящего убийцу.
В каждом из нас кроется страх того, чего боятся нет абсолютно никакого смысла. И всякий, у кого есть подобная причина для беспокойств, пытается её спрятать в своей душе как можно глубже. Однако Нат считал, что ничего такого в этом нет. Ведь никто ему толком не объяснял, каких страхов стоит стесняться, а каких нет. Он спрашивал, но понятного ответа ему так никто и не дал. Почему? В этом Нат тоже пытался разобраться. Это вторая повесть из цикла "Дом на распутье". О том, как начинались приключения Натана Эймона и его друзей, вы можете прочесть в книге "Убийство в классическом стиле".