Тайны Второй мировой - [163]

.

Прочтя эти строки, понимаешь, что к боевым донесениям наших частей и соединений надо относиться с сугубой осторожностью. Поди пойми, когда там действительно «разведка боем» или «бои местного значения», а когда под этими громкими названиями скрываются поисковые действия разведгруппы в 3 человека. И также со всеми остальными терминами — «атака», «контратака», «десант» и до. Часто все они существуют лишь в фантазии командиров и начальников штабов. Донесениям особистов туг все же больше веры. Мельников непосредственно связывает неудачи 59-й армии с «морально-бытовым разложением»: «Отдельные командиры частей и соединений 59 армии безответственно отнеслись к выполнению задач фронта и армии. На основании приказа штарма № 0018 372 стрелковая дивизия должна была сформировать из остатков мелких подразделений и спецчастей сводный батальон и к 20.00 2-го марта произвести смену боевого участка, занимаемого частями 92 стрелковой дивизии. Эта операция была произведена с большим опозданием, т. е. в 3.00 3-го марта. Несвоевременная смена частей произошла по причине беспечности командира 372 стрелковой дивизии полковника ХОРОШЕВА и старшего батальонного комиссара ЗАЙЦЕВА, которые не приняли решительных мер в четком формировании и оснащении сводного батальона. Капитан ЯНОВСКИЙ, которому было поручено формирование батальона и принятие боевого участка, бездельничал и пьянствовал. В результате оружие было получено за полчаса перед выходом батальона к исходным позициям. ХОРОШЕВ и ЗАЙЦЕВ (настоящая сладкая парочка! — Б.С.) вместо организации контроля, проверки формирования батальона для смены частей, устроили коллективную пьянку с женщинами. Так, 3 марта при выезде штадива на новое место дислоцирования ХОРОШЕВ и ЗАЙЦЕВ со штадивом не выехали, остались в медсанбате. Прибывшего с приказанием работника оперативного отдела штаба они не приняли. Он, возвратившись, сказал: «Пьяное командование гуляет с женщинами».

Радистка рации РСБ ТЕМЕРШИНА во время дежурства в течение 13 часов проводила время в землянке командира дивизии ХОРОШЕВА, участвуя в совместной попойке, где и ночевала. Военный Совет армии, по информации Особого Отдела, к ХОРОШЕВУ и ЗАЙЦЕВУ мер не принял»^{600}. Какого было бойцам идти в бой, когда они знали, что командование весело проводит время, пока люди умирают. Такое знание деморализует не хуже людоедских жуковских приказов.

Мне могут возразить: это, мол, нетипичный, исключительный случай. В одной 59-й армии было так плохо. Но вот совсем другой участок фронта, а положение здесь ничуть не лучше. Вот что излагал бывший секретарь Военного Совета Южного фронта старший батальонный комиссар А. Феденеев в письме Маленкову от 29 декабря 1942 года историю бегства в августе 42-го адъютанта бывшего командующего фронтом генерала Р.Я. Малиновского капитана Сиренко: «Меня отзывает к себе Малиновский и дает читать письмо, которое он нашел у себя в портфеле, и адресованное мне. Письмо оказалось от капитана Сиренко. Обращаясь ко мне, он пишет, что обстановка на фронте сложилась очень тяжело, что-де наши генералы показали себя неспособными командовать, разложились, пьянствуют, развратничают, вроде старого развратника генерала Жука (генерал-майор Жук был на Южном фронте зам командующего по артиллерии и прибыл в штаб фронта вместе с Малиновским из 6-й армии). Что генералы возят с собой разных «жен» и «дочерей», а попросту возят проституток. Насмотревшись на все это, он, Сиренко, решил, что должен активно бороться с немцами за свою родину, и решил идти в партизаны. Что уже маленький отряд он организовал, пока из 3-х человек, но он разрастется, и о нем, Сиренко, еще услышат. Подписал письмо он уже как командир партизанского отряда»^{601}. Одних нравы высших штабов толкали на отчаянную попытку вести свою, «личную», без оглядки на разложившееся командование, войну с немцами, других — на измену Родине, под власовские знамена. Но вряд ли 59-я армия или весь Южный фронт в плане «морально-бытового разложения» и разгильдяйства командного и политического состава принципиально отличались от других армий и фронтов. Ведь тот же командующий 59-й армией И.В. Галанин благополучно прокомандовал различными армиями до конца войны и никак не выделялся вышестоящими начальниками в худшую сторону. Боюсь, что все пороки, свойственные 59-й армии, пышным цветом цвели и на других фронтах. Только вот достоянием гласности для вышестоящих органов они становились только в случае неудач, по каким-то причинам попадавшим в поле зрения высокого начальства, или когда стремились сместить того или иного генерала. В 1943–1945 годах видимых неудач у Красной армии, связанных с оставлением значительных территорий или невзятием тех или иных городов, было гораздо меньше, чем в начале войны (а чрезмерные потери неудачами не считались). Поэтому и поток «телег» в инстанции от особистов и замполитов уменьшился, но это вовсе не значит, что соответствующие явления были изжиты. Да и доклады о неудачах последнего периода войны, в частности, о безуспешном наступлении Западного фронта в Белоруссии в конце 1943 — начале 1944 года, подтверждают и мордобой, и пьянство, и бессудные расстрелы и многое другое, о чем десятилетиями стремились забыть.