Тайны великих открытий - [31]
Предсознанием, в отличие от подсознания, можно управлять, причем управлять весьма эффективно.
Использование предсознания в научной работе впервые более-менее серьезно изучил тот же Пуанкаре. Особенности своего зрительного воображения хорошо описал также и французский математик Ж. Адамар. Адамар "видел" то, о чем думал, в виде смутных образов. По своей воле он комбинировал различные образы — и получал в результате свои математические теории.
В мозгу человека информация хранится в виде образов, однако у разных людей эти образы разные. Одни люди используют в основном зрительные образы, как Адамар, другие — слуховые, третьи — моторные, и так далее. Разницу в восприятиях необходимо обязательно учитывать при обучении.
Дж. Максвелл, выступая перед аудиторией с лекциями, поначалу не имел у слушателей никакого успеха, что заставило его внимательно изучить проблему человеческого восприятия. Впоследствии он писал:
"Существуют… такие умы, которые могут с удовольствием рассматривать чистые количества, представляющиеся глазу в виде символов…
Другие получают большое удовольствие, следя за геометрическими формами, которые они чертят на бумаге или строят в пустом пространстве перед собой.
Иные же не удовлетворяются до тех пор, пока не перенесутся в созданную ими обстановку со всеми своими физическими силами. Они узнают, с какой скоростью проносится в пространстве планета, и испытывают от этого чувство восхитительного возбуждения. Они вычисляют силы, с которыми притягиваются друг к другу небесные тела, и чувствуют, как напрягаются от усилия их собственные мышцы".
Исходя из разницы в восприятии разных людей, Максвелл сделал вывод:
"Для того чтобы удовлетворить людей этих различных типов, научная истина должна была бы излагаться в различных формах и считаться одинаково научной, будет ли она выражена в полнокровной форме или же в скудном и бледном символическом выражении".
Труды Максвелла широко изучались в университетах царской России — и не только в части чисто физических выкладок, но и в части методики преподавания, методики формирования образов физических явлений у студентов. Жуковский, к примеру, диктуя своим студентам формулы, стремился представить и их "геометрическую" форму.
Он писал: "…часто запоминаются формулы без усвоения стоящих за ними образов. Как это ни кажется странным, но одним из затрудняющих вопросов является иногда вопрос о значении то или другой буквы в бойко написанной формуле. В этом отношении геометрическое толкование… всегда приносит пользу. Если формулы и подстановки некоторыми из изучающих легко запоминаются, то так же скоро они исчезают бесследно из памяти; но раз усвоенные геометрические образы, рисующие картину рассматриваемого явления, надолго западают в голову и живут в воображении изучающего".
О результатах педагогических методов Жуковского мы можем не говорить — они очевидны. Постараемся рассмотреть образы подробнее, причем не только "геометрические".
Первыми образами, с которыми имеет дело еще слепой новорожденный, являются эмоциональные — хорошо, плохо, приятно, больно, страшно и т. д. Содержимое эмоциональных образов формирует так называемую "аффектную память". Этот вид памяти наблюдается даже у червей. Получив несколько раз удар током, черви перестают поворачивать в опасном направлении.
Обычно раннее детство до 4–5 лет человек не помнит, но Шерешевский, человек с феноменальной памятью, описанной А.Р. Лурией в книге "Маленькая книжка о большой памяти", смог воспроизвести свои ощущения в младенческом возрасте, и они носят ярко выраженную эмоциональную окраску: "Мать я воспринимаю так: до того, как я ее начал узнавать, — "это хорошо". Нет формы, нет лица, есть что-то, что нагибается и от чего будет хорошо".
Эмоциями окрашены и первые воспоминания психоаналитика К. Юнга:
"Одно воспоминание, вероятно самое раннее в моей жизни, проходит передо мной и в действительности кажется довольно туманным. Я лежу в детской коляске, в тени дерева. Стоит чудесный, теплый летний день, небо голубое, и золотистый солнечный свет проникает сквозь зеленую листву. Верх коляски поднят. Я только что начал чувствовать красоту дня, и мне неописуемо хорошо".
Все следующие ранние воспоминания Юнга также эмоционально окрашены:
"У молока приятный вкус и характерный запах… Чудесный летний вечер… Озеро казалось огромным, и эта водная гладь доставляла мне неизъяснимое наслаждение…"
Именно эмоции выделяют для нас какой-либо предмет из окружающего мира. Эмоции выражают потребность, а мир мы делим именно по своим потребностям.
Не секрет, что если изучаемый предмет вызывает положительные эмоции, он воспринимается куца лучше. Максвелл объяснял это так:
"…При обучении большая часть утомления часто возникает не от умственных усилий, с помощью которых мы овладеваем предметом, но от тех, которые мы тратим, собирая наши блуждающие мысли, и эти усилия были бы гораздо менее утомительными, если можно было бы устранить рассеянность, нарушающую умственную сосредоточенность.
Поэтому-то человек, вкладывающий в работу всю свою душу, всегда успевает больше, нежели человек, интересы которого не связаны непосредственно с его занятиями".
Книга посвящена недостаточно освещенным страницам самой кровопролитной войны в истории человечества и предвоенного периода, таких как стратегическое планирование, дипломатическая деятельность, совершенствование военной техники, организация Вооруженных Сил и т. д. Поскольку данные темы в настоящее время стали источником разного рода домыслов, автор базирует свою книгу на произведениях Виктора Суворова, сравнивая его теории с реальными документами, которые позволяют читателю самому делать выводы относительно проблемных страниц нашей истории.
Книга публициста и исследователя А.А. Помогайбо рассказывает о судьбах отечественной военной техники и ее создателей в 1930—1940-х годах. По мнению автора, цена победы в Великой Отечественной войне не была бы такой дорогой, не будь неоправданных политических репрессий против инженеров и конструкторов. Репрессированные, но оставшиеся в живых «технари», представители последнего поколения старой русской интеллигенции, выполнили свою миссию. Они создали оружие, которое сокрушило фашистскую Европу и спасло Отечество.От OCR.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Знаменитую сессию ВАСХНИЛ в августе 1948 г. называют исторической. И это действительно так – августовская сессия навсегда вошла в историю науки и человечества. И она никогда уже не будет забыта. Она останется в летописи человеческой истории, но только как пример бессмысленного уничтожения достижений биологической науки в масштабах огромного государства, как пример произвола и надругательства над убеждениями ученых. Эту сессию будут всегда вспоминать, но лишь как гигантский погром и великий обман, отбросившие советскую биологическую науку на десятилетия назад и на много лет остановившие развитие сельского хозяйства нашей родины в угоду небольшой группе невежественных людей.
Семья Медичи.Она подарила Ренессансу много ярких личностей — покровителей наук и искусств и видных государственных деятелей.Представители рода Медичи правили непокорной «колыбелью Возрождения» Флоренцией и занимали престол Святого Петра, а Екатерина Медичи стала самой сильной и могущественной королевой за всю историю Франции...Но как же скромный банкирский род добился политической власти и герцогской короны?Как строились отношения Медичи с величайшими людьми их эпохи — Галилеем и Микеланджело, Донателло и Пико дела Мирандолой, Леонардо да Винчи и Рафаэлем, Боттичелли и неистовым реформатором римской католической церкви Савонаролой?Пол Стратерн в своем блистательном исследовании раскрывает роль Медичи в становлении и развитии не только итальянского, но и европейского Возрождения — роль не всегда однозначную, но неизменно значимую.
Несмотря на бытующие до сих пор представления о рыцарском благородстве и кодексе чести, средневековые войны были неизбежно сопряжены с деяниями, которые в наши дни считались бы чудовищными военными преступлениями. Разорение сел и городов, беспощадная резня мирного населения, массовое истребление пленников, несоразмерные по суровости наказания за нетяжкие преступления — вот типичная практика и традиции того кровавого времени.Путем всестороннего исследования битв, осад и походов, а также недолгих периодов затишья автор воспроизводит убедительную и шокирующую картину далекой, но отнюдь не романтической эпохи.
История, как известно, статична и не приемлет сослагательного наклонения. Все было как было, и другого не дано. Но если для нас зачастую остаются загадками события десятилетней давности, то что уж тогда говорить о тех событиях, со времени которых прошло десять и более веков. Взять хотя бы Средневековье, в некоторых загадках которого и попытался разобраться автор этой книги. Мы, например, знаем, что монголы, опустошившие Киевскую Русь, не тронули Новгород. Однако же почему это произошло, почему ханы не стали брать древний город? Нам известно, что народная героиня Франции Жанна Д’Арк появилась на свет в семье зажиточного крестьянина, а покинула этот мир на костре на площади в Руане.
Наука доказала, что уже десятки тысячелетий назад наши предки практически не отличались от нас по своему развитию. Недаром многие философы склонялись к мысли, что изначальная вера людей золотого века была чиста, возвышенна и едина для всех, лишь позже разделившись на бесчисленные учения и конфессии, отразившие следы первоначального Откровения. Стремясь постичь глубинные основы и мотивы своего мироощущения, современный человек приходит к выводу о необходимости познакомиться с самыми древними религиями, о которых сохранились какие-либо свидетельства.
Эта книга расскажет вам о вещах, далеко выходящих за рамки обычных для науки нерешенных проблем. Почему ученые и краеведы с таким неиссякаемым упорством ищут легендарную библиотеку Ивана Грозного или Землю Санникова? А «Тунгусское диво»? Что взорвалось над сибирской рекой в 1908 году: комета, метеорит или космический корабль из иных миров? Не менее значительными подчас оказываются и загадки истории венценосных правителей России. Мог ли победитель Наполеона Александр I отказаться от трона и славы, чтобы пойти по бесконечным русским просторам тихим странником, старцем Федором Кузьмичом?.
Книга известного культуролога и популяризатора науки Андрея Юрьевича Низовского посвящена самым знаменитым кладам России. Завораживающе интересные уже по самому своему сюжету рассказы о поисках священной Золотой бабы древних северян, о сокровищах Кудеяра-разбойника и гетмана Мазепы, о кладах скифских могил и об исчезнувших «московских трофеях» Наполеона складываются в единую картину, раскрывая перед читателем те стороны отечественной культуры, о которых мы, оказывается, знаем гораздо меньше, чем нам прежде казалось… Научно-популярное издание.
В новой книге профессионального кладоискателя А.Г. Косарева собраны истории о поистине экстремальных ситуациях, в которые попадали люди, по сути, творившие историю. Подчас только находка материальных свидетельств этих ситуаций может подтвердить или опровергнуть то, что всем казалось историческим фактом (либо, напротив, беспочвенной легендой). И когда говорят о «Батыевом серебре», о кресте Евфросинии Полоцкой, об эшелонах Колчака, о тайниках Лаврентия Берия, понятно, что речь идет уже не о кладе, а об «историческом захоронении»…