Тайны советского хоккея - [54]

Лига вообще была построена практично и профессионально. В ней существовали две ветви власти. Главной, естественно, считалась власть законодательная. Ее, так сказать, представляли члены президентского Совета. А исполнительной была сама МХЛ, ее аппарат, выполнявший, что называется, наказы руководителей клубов. Это был для Черенкова идеальный вариант, он все продумал точно. Во всяком случае, его никто не мог обвинить в непопулярных решениях, в давлении на клубы, работа шла в соответствии с Уставом Лиги.

Однако в глобальном смысле противостояние ФХР – МХЛ существовало. Обе стороны имели поддержку со стороны СМИ. Публикации с диаметрально противоположной точкой зрения, с полярными позициями воспринимались обычными болельщиками по-разному. Одни считали, что бывшие советские чиновники собрались в МХЛ и мешают молодым реформаторам из ФХР, другие, наоборот, полагали, что ошибочны действия Владимира Петрова и его команды. К сожалению, соперники оценивали друг друга не всегда корректно. Проще сказать, шла борьба за власть, с резкой критикой, с навешиванием ярлыков. И все это не шло на пользу игре. Во всяком случае, можно сказать, что именно в тот момент большинство обычных болельщиков, обеспокоенных неудачами сборных России на Олимпиаде и чемпионате мира 1994 года, отрицательно относились к противоборству и его участникам, несмотря на то что позиция и цели МХЛ были прогрессивнее и яснее. Болельщики ждали появления человека, который всю эту шарманку прикроет. Таким человеком был Валентин Лукич Сыч.

К его появлению в 1994 году на ледовой арене обстановка в российском хоккее уже была критической. А ситуация в споре за власть между ФХР, возглавляемой Владимиром Петровым, и МХЛ Роберта Черенкова, если хотите, патовой. Лишь непосвященные считали, что бразды правления находятся в руках федерации. На самом деле добиться желаемого, то есть единоличной власти, не могли ни те, ни другие.

Безусловно, ФХР мечтала подгрести все под себя. МХЛ была лакомым куском, там и ежегодные взносы, и реклама, и клубы. Ведь за некоторыми из них стояли мощные организации. Но сделать это было невозможно, поскольку на самом деле высоким авторитетом пользовалась МХЛ, где были собраны все сильнейшие российские клубы. Лига представлялась устойчивой, демократичной и перспективной в плане развития. Здесь не было авторитарного правления, наоборот, учредители разумно создали две ветви власти. Как мы уже отмечали, главной, законодательной властью был президентский Совет, а исполнительной – аппарат МХЛ во главе с Робертом Черенковым. При таком раскладе клубам и жаловаться было не на что, ибо они сами принимали решения, а аппарат МХЛ их выполнял неплохо. При этом надо подчеркнуть, что у ФХР и МХЛ были разные подходы к руководству хоккеем. Как ни странно, но Федерация меньше, чем Лига, была озабочена проблемами развития хоккея, отягощенными огромным оттоком лучших хоккеистов в НХЛ.

Наступил момент, когда внутри руководства МХЛ утвердилось общее мнение о том, что ситуация не изменится к лучшему до тех пор, пока председателем ФХР будет оставаться Владимир Петров. Причем корень зла заключался не столько лично в этом в прошлом замечательном хоккеисте, сколько в его окружении. Не раз именно свита президента мешала решению различных важных вопросов, связанных с дальнейшим развитием хоккея.

Одной из наиболее одиозных фигур, крутившихся в ФХР, многие совершенно справедливо считали советника Петрова, бывшего гражданина СССР, эмигрировавшего в США, ныне покойного Сергея Левина (он же – Серж Ханли), который к игре-то отношения не имел, а воспользовался ситуацией и подвизался на ниве хоккейных агентов. Слухи о нем ходили самые разные. Хлопот с ним действительно было немало. Он, пытаясь заработать на продаже игроков, постоянно лез в клубы. И не раз были случаи, когда его откровенно выпроваживали за двери. Однажды Левин ворвался на заседание руководителей хоккея, проходившее в Спорткомитете Москвы на улице Мархлевского, и заявил, что его кто-то хочет убить. Как выяснилось чуть позже, преувеличил «немного». Вице-президент «Спартака» Гелани Товбулатов и президент «Динамо» Александр Стеблин выходили разбираться в этом деле. И после заседания, когда мы вышли из зала, то узнали, что никакого покушения не намечалось. Просто какие-то крутые болельщики хотели поучить строптивого агента уму-разуму.

Пожалуй, последней каплей в чаше терпения стало поведение Петрова и Левина на переговорах лидеров российского хоккея с представителями НХЛ, касавшихся подписания важнейшего договора о переходах наших хоккеистов в заокеанскую лигу. О том, что произошло на этой встрече, мне сразу же после возвращения в Москву рассказывали его участники вице-президент московского «Спартака» Гелани Товбулатов и Роберт Черенков.

Были тщательно прочитаны все документы, проведены предварительные беседы с Петровым. Все построили так, что ФХР и МХЛ выходят на встречу с лидерами НХЛ, имея единую позицию, что было крайне важно для успеха. Затем нашей делегации от МХЛ удалось добиться прекрасных результатов в переговорах с представителями НХЛ – достаточно сказать, что компенсация за игрока, выезжавшего тогда, в середине девяностых годов ХХ века, могла доходить до 400 тысяч долларов. Тогда это были серьезные деньги.