Тайны смертей русских поэтов - [37]

Невысокий старый человек.

Взгляд спокойный кажется покорным

От миганья красноватых век.

Все его товарищи заснули,

Только он один еще не спит:

Все он занят отливаньем пули,

Что меня с землею разлучит.

Пуля, им отлитая, просвищет

Над седою, вспененной Двиной,

Пуля, им отлитая, отыщет

Грудь мою, она пришла за мной…

Лишь спустя 70 лет, проанализировав все существующие документы, историки пришли к выводу, что все дело Таганцева было полностью сфальсифицировано. Николая Гумилёва, как следует из материалов следствия, признали виновным в «активном содействии Петроградской боевой организации в составлении для нее прокламаций контрреволюционного содержания, в обещанном личном участии в мятеже и подборе враждебно настроенных к Советской власти граждан для участия в контрреволюционном восстании в Петрограде, в получении денег от антисоветской организации для технических нужд».

Были проверены все документы, находящиеся в архивах КГБ, имеющие отношение к этому делу. Генеральный прокурор СССР не обнаружил там никаких сведений, подтверждающих контрреволюционную деятельность Н. Гумилёва. Дело поэта Николая Гумилёва было прекращено в 1991 году за отсутствием состава преступления…

Валерий Яковлевич Брюсов. Злой демон

К сожалению, в настоящее время имя Валерия Яковлевича Брюсова мало известно российскому читателю, а ведь в свое время творчество этого поэта привлекло внимание таких известных литературных деятелей, как А. Белый, А. Блок и М. Цветаева.

Брюсов на протяжении своей недолгой жизни успел проявить себя не только как талантливый поэт, но и как прозаик, критик и драматург. Из-под его пера вышло большое количество фантастических произведений, считающихся по меркам его современников более чем прогрессивными, и стихи, которые не оставляли равнодушными никого. А еще Брюсов на протяжении всей своей творческой жизни считался самым скандальным поэтом рубежа XIX–XX веков. По мнению М. Латышева, «до Брюсова таких скандалезных поэтов в русской поэзии не было».

Самым известным шокирующим произведением Валерия Брюсова, по мнению его знакомых, было опубликованное стихотворение, которое состояло всего из одной строчки: «О, закрой свои бледные ноги!».

На рубеже столетий он по праву считался несомненным лидером молодежных столичных декадентов, постоянно привлекая к себе внимание московских сплетников, газетных репортеров и постоянных посетителей светских салонов.

На Владислава Ходасевича, известного писателя начала прошлого столетия, Валерий Брюсов при знакомстве произвел незабываемое впечатление. Значительно позднее, вспоминая эту в чем-то судьбоносную для себя встречу, Ходасевич говорил: «Когда я увидел его впервые, было ему года двадцать четыре, а мне одиннадцать. Я учился в гимназии с его младшим братом. Его вид поколебал мое представление о “декадентах”. Вместо голого лохмача с лиловыми волосами и зеленым носом (таковы были “декаденты” по фельетонам “Новостей дня”) – увидел я скромного молодого человека с короткими усиками, с бобриком на голове, в пиджаке обычнейшего покроя, в бумажном воротничке. Такие молодые люди торговали галантерейными товарами на Сретенке».

Однако обычным и неприметным молодым человеком Валерий Брюсов ни в коем случае не был и не мог стать, поскольку своим характером, развитым интеллектом и хорошо известным красноречием сильно выделялся в любой толпе.

Поразительно, но «поздний» сын XIX века был не просто поэтом, но и хладнокровным ученым, стремящимся к новым знаниям и освоению новых областей науки. Его передовые идеи далеко не всегда с восторгом встречались литературной публикой, но неизменная яркость образов, трогательная чуткость, образность мыслей и выражений, а также саркастическая нотка, присутствующая практически во всех его стихотворениях, принесла поэту славу всеобщего любимца.

Непостоянство русской литературы с ее часто меняющимися нравственными нормами в полной мере нашло отражение в творчестве Брюсова. Он стал ее воплощением и самым ярким представителем, прекрасно осознавая это.

Молодой поэт, находящийся на гребне популярности, обласканный народным мнением, нелюбимый критиками и овеваемый ветрами светских сплетен, однако еще не до конца усвоивший все тонкости стихосложения, был очень высокого мнения о своих способностях. Такого высокого, что, отказываясь видеть собственное несовершенство, позволил себе дать несколько советов молодому поэту:

Юноша бледный со взором горящим,

Ныне даю я тебе три завета:

Первый прими: не живи настоящим,

Только грядущее – область поэта.

Помни второй: никому не сочувствуй,

Сам же себя полюби беспредельно.

Третий храни: поклоняйся искусству,

Только ему, безраздумно, бесцельно.

Если внимательнее вчитаться в эти строки, можно понять, что писал он их в первую очередь самому себе, как бы давая определенную установку своей творческой работе и личной жизни. Особенно примечательны те слова, которые он написал в пятой и шестой строках: «никому не сочувствуй, Сам же себя полюби беспредельно». Может быть, именно такое отношение к окружающим, а особенно к женщинам, которое он холил и лелеял в своем характере, и стало впоследствии причиной тех нелепых роковых событий, которые привели поэта к трагедии.