Тайны семейного альбома - [4]

– В чем дело, мистер Швейцер?

В конторе пахло так же отвратительно, как и от него самого. Он развалился в кресле, расставив ноги, так что жирное брюхо свешивалось вниз. Он хитро посмотрел на нее, уверенный, что жертве теперь некуда будеть деться, и потер рукой меж ног:

– Я… хочу…

Рейчел смотрела на него, все еще не веря своим глазам.

Он указал на ширинку:

– Застежка очень тугая, видишь?

Рейчел не слепая, она это видела.

– Ты хорошо управляешься с иголкой и ниткой…

Она так же хорошо умеет управляться и с ножницами.

– Я хочу, чтобы ты расстегнула пуговицы и примерила, насколько их надо пересадить. Поняла?

Она все очень хорошо поняла. Софи рассказала обо всем кузине Мине, а та другим девушкам. И все знали, откуда у нее появился синяк на глазу: Швейцер силой пытался прижать ее голову к своему паху. Но с Рейчел это у него не получится, если надо – она убьет его. Холодная решимость помогла ей. Вместо того, чтобы задрожать от страха и гнева и натворить глупостей, она вспомнила, как вела себя актриса Пола Негри в роли роковой соблазнительницы.

– Я все сделаю как надо, мистер Швейцер. Вы же знаете, как я ценю свою работу и как дорожу местом в ателье. Закройте глаза и ни о чем не думайте.

Он с шумом выдохнул воздух, довольный, что добился своего.

А она, выхватив ножницы, в одну секунду срезала ему все пуговицы с брюк.

– Ахх! – снова выдохнул он, чувствуя, как распиравшая его плоть вырвалась на свободу. Открыв глаза, он прошептал:

– Иди же ко мне, Рейчел, моя девочка. Не бойся!

Она стояла и смотрела на него.

– Не бойся, – повторил он.

– Пошел к черту! – выкрикнула она.

На секунду он замер от неожиданности. Потом с воплем:

– Ах ты, сучка! – рванулся к ней, но скользнувшие вниз брюки, которые он не сумел удержать, запутались в ногах, и он грузно рухнул на пол. Пока Мо пытался встать, Рейчел выскользнула из комнаты, захлопнула дверь и быстро сунула ножку стула в дверную ручку.

Швейцер навалился всем телом, но дверь была крепкой и не поддавалась.

Со спокойствием, которое выручало ее в самые трудные минуты, Рейчел сняла шаль с вешалки и уже направилась было к выходу, чтобы пройти по аллее мимо девушек, прислушивавшихся к тому, что происходит в ателье, но тут ей на глаза попались лежавшие на столе стопки материала, приготовленного для раскроя. Не мешкая ни секунды, она схватила один из отрезов, завернула его в шаль и, прижав к груди, словно это был ребенок, выскользнула на улицу через черный ход. Ни один человек не увидел, как она вышла.

– Я хочу пойти в своем новом костюме на распродажу акций, – закончила она вызывающе. – Я никогда не вернусь к Швейцеру. Лучше пойду и утоплюсь в реке.

Бекки выслушала Рейчел с пониманием и сочувствием. Она сказала, что если для Рейчел так важно пойти на распродажу акций – пусть идет. И если вдруг негодяй Мо Швейцер будет искать ее, он ничего не добьется. А когда Рейчел вернется домой, они придумают, как спрятать подальше от любопытных глаз ее выходной костюм.

И уже через несколько минут ее дорогая девочка успокоилась и начала собираться, предвкушая необыкновенный день.

С материнской заботливостью и беспокойством Бекки смотрела, как Рейчел чистит зубы солью, чтобы придать им блеск и уничтожить запах чеснока. Налив воду в деревянную бадью, она отмыла как следует руки, привела в порядок ногти. А чистой мягкой тряпкой аккуратно протерла лицо и шею.

Коснувшись вазелином ресниц, чтобы блестели, она похлопала себя по щекам и слегка куснула губы, чтобы придать им яркости. Привычным движением она причесала длинные волосы и пришпилила их черепаховым гребнем, подаренным Бекки к дню ее пятнадцатилетия.

Пара перчаток Бекки завершила ансамбль.

– Ты просто красавица! От тебя нельзя отвести глаз. Ну, ступай!

Гордая и довольная собой, держа спину как можно прямее, Рейчел шла по улице. Некоторые мужчины в восхищении приподнимали шляпы. Некоторые улыбались, пробегая взглядом по ее лицу и фигуре, и даже оборачивались вслед.

Из распахнутых окон домов лилась одна и та же модная мелодия «Над нами». Продавцы развозили в ручных тележках холодную воду и фруктовые леденцы.

Воодушевление все больше охватывало ее. Где-то здесь, в толпе – ее судьба, ее суженый.

Но чем ближе она подходила к Уолл-стрит, тем глупее себя чувствовала. Особенно после того, как группа элегантно одетых мужчин и женщин вышли из автомобилей, оттеснив ее в сторону.

Рейчел попыталась вернуть прежнее настроение.

Если она улыбнется и кивнет, мужчина, конечно же, спросит, где они познакомились? Тогда она извинится и скажет, что ошиблась. Но тут мужчина постарается сделать все, чтобы их так неожиданно начавшийся разговор не оборвался и…

Нет, не так. Вообще все идет не так. И, конечно, никто не спросит ее, как это случалось в книгах, которые она читала про всякие любовные похождения: «Не грустно ли вам одной?» Ни одна старая семейная пара при виде ее не воскликнет: «Ах, как вы похожи на нашу безвременно погибшую дочь!»– и не воспылает желанием немедленно познакомить со своим единственным сыном, который только что сдал экзамены на бакалавра.

Она все больше и больше чувствовала себя глупой белой вороной. Выходной костюм уже не казался таким элегантным. Наверное, все замечают, что она сшила его собственными руками. Слезы навернулись ей на глаза. А чего она ожидала? Ничем не примечательная девушка. Люди проходят мимо нее, не обращая внимания. Они просто-напросто не видят ее.