Тайны реального следствия - [2]
В похожую ситуацию попала и я на заре своей следственной карьеры. Я дежурила по городу, и мы с экспертриссой пили чай в комнате дежурных, когда позвонили из районного отделения милиции и сообщили, что у них на территории труп старичка-инвалида, без признаков насильственной смерти, только на лице два синячка, но врачи «скорой помощи» сказали, что эти синячки не связаны со смертью.
Я уже готова была произнести волшебное слово «оформляйте», но экспертрисса Лена Гринь, с которой я дежурила, посоветовала мне все-таки выехать и посмотреть на месте, что это за синячки. Мы с ней приехали в коммунальную квартиру, открыли дверь в комнату и увидели следы борьбы — в комнате было сокрушено все, даже разбита люстра. Посреди комнаты лежал труп пожилого дядечки, на груди у него четко отпечатался след ноги. На голову трупа был положен протокол осмотра, составленный участковым инспектором, где было зафиксировано, что «на лице трупа седая борода и несколько кровоподтеков». Сняв протокол и подняв бороду, мы обнаружили на шее трупа четкую странгуляционную борозду. Я спросила у толпившихся в коридоре соседей, кто мог убить старичка. Соседи охотно пояснили, что это сделал жилец из комнаты рядом, больше некому. «Он вообще-то не совсем здоровый, на него двадцать лет назад на мясокомбинате упала туша, и у него справка есть; он все время этого деда гонял и говорил, что ему ничего не будет, поскольку он дурак. А сейчас он у себя заперся».
Работники милиции (а их было много на месте происшествия) стали деликатно стучать в дверь комнаты предполагаемого злодея и вежливо просить выйти. В ответ из-за запертой двери раздавался зычный отборный мат, и со временем все опера и участковые рассосались, оставив нас с тезкой одних. Когда мы заканчивали осмотр трупа, соседняя дверь вдруг распахнулась, и в коридор вывалился совершенно пьяный и дремучий мужик, который заревел дурным голосом, что пришел сдаваться. Мы с Леной растерялись, не зная, что с ним делать.
На наше счастье, как раз в этот момент в квартиру за забытой папкой зашел участковый, который и повязал мазурика. А вездесущая старушка-понятая, после того, как его увели, заглянула в открытую дверь его комнаты и сказала: «А у него там женщина лежит…» «Ну и что?» — спросила я. «А она дышит?»
Нет, оказалось, что женщина, лежавшая в его комнате, не дышала, но была еще теплой, поскольку только что удушил он ее той же самой удавочкой, что и деда, она валялась тут же. Мы с Леной порадовались тому, что нас убийца не тронул, но обстоятельство, что его сожительница была убита практически в нашем присутствии, испортило нам настроение надолго. А злодей действительно оказался психом.
Еще одна из моих коллег (почему-то эти жуткие происшествия случаются в основном с женщинами) осматривала в квартире сильно разложившийся труп, вздувшийся и позеленевший, из-под которого выползали опарыши и текла зловонная жидкость. Труп лежал аккурат между комнатами, и, перебираясь из одного помещения в другое, следователь поскользнулась и… чуть не упала прямиком на осматриваемое тело. Ее буквально на лету подхватил судебный медик.
Правда, был страшный случай и со следователем-мужчиной. Он ехал на происшествие в главковском УАЗике с брезентовым верхом; в УАЗик на полном ходу въехала встречная «Волга». Все, кто находился в «Волге», умерли мгновенно. А пассажиры УАЗика благодаря брезентовому верху все поочередно повылетали на асфальт. Следователь вылетел первым и шлепнулся прямо головой. Но не успел он подняться, как к нему подскочил местный начальник уголовного розыска, посадил его в свою машину и увез на происшествие с криком: «Надо срочно осматривать место!». Следователь героически осмотрел место, после чего начал выковыривать из своей головы осколки стекла.
Как-то под самый Новый год я отправилась на осмотр места происшествия на чердаке старого дома в центре Питера. Группа в составе двух оперативников, эксперта-криминалиста в полном снаряжении во главе со мной вошла в парадную, увидев крутые лестничные марши, мы решили подняться на последний этаж в лифте. Это было роковое решение: как только мы все набились в кабину, лифт застрял. Мы жалобно призывали проходивших мимо граждан позвонить в «аварийку», а они в ответ смеялись и на ходу рассказывали, что этот лифт «аварийка» не откроет, уже были такие прецеденты, когда застрявшие встречали Новый год в лифте. Тогда оперативники стали пытаться отжать двери лифта стволами табельных пистолетов, и как раз в этот момент приехали работники аварийной службы. Поскольку в образовавшуюся щель пролезали только стволы пистолетов, а просунуть одновременно с ними свои удостоверения опера не догадались, наше освобождение отложилось надолго — пока аварийщики не осмелились подойти, чтобы выслушать наши объяснения.
Но ведь от подобных несчастных случаев не застрахованы и обычные граждане, правда? Разве что им не грозит упасть на разложившийся труп…
«Я ТРЕБУЮ ВЗЯТЬ МЕНЯ ПОД СТРАЖУ…»
Каждый следователь практически всегда допрашивает родственников обвиняемых — для характеристики личности или для установления каких-то важных обстоятельств. Сейчас уже трудно представить, что близкие родственники не всегда обладали свидетельским иммунитетом. А ведь эта норма, освобождающая человека от обязанности свидетельствовать против себя и своих близких родственников, существует в нашем законодательстве только с 1993 года. И я знаю массу случаев, когда к уголовной ответственности привлекали матерей и жен за то, что они выстирали окровавленную рубашку сына (мужа) или не сказали следователю о том, что тот признавался им в совершении преступления. Но в основном на такое самопожертвование шли женщины. И только один раз в моей практике было наоборот.
Средства массовой информации сообщают о похищении жены крупного бизнесмена средь бела дня, в центре города. Но все, кто может что-то рассказать об этом происшествии, делают вид, что преступления не было. Незадолго до этого преступником-одиночкой дерзко ограблены пункты обмена валюты. Позже совершен налет на ювелирный магазин. Покончил с собой известный врач-гинеколог. И за всеми этими преступлениями — тень спецслужб. Странным образом переплелись судьбы жертв и преступников… Следователь Швецова начинает раскручивать этот запутанный клубок, но свидетели гибнут один за другим.
Следовательницу Машу Швецову всегда увлекало расследование загадочных преступлений, но новое дело побило все рекорды по головоломкам. Обнаружено несколько тел, погибших от сильной потери крови, со следами укусов на шее. Некоторое время спустя в одной из канав рабочими был найден труп мужчины с осиновым колом в сердце. Пока велся розыск «убийцы Дракулы», из морга стали бесследно исчезать мертвецы… Впору даже самому заядлому атеисту поверить, что дело нечисто, и обложиться книгами по каббале, но Маша Швецова решает вступить в противоборство с силами зла.
Заказное убийство бизнесмена, загадочное исчезновение его делового партнера, убийства несовершеннолетних школьниц-блондинок — эти фрагменты криминальной головоломки сложила следователь прокуратуры Маша Швецова, чтобы разобраться в чудовищном преступлении, произошедшем в лесопарке. Но она не догадывается, насколько близко к ней преступник…
Каждую субботу в подъездах домов стали обнаруживать трупы женщин, которых, казалось бы, ничего не связывает, кроме способа убийства. Рядом с жертвами найдены странные предметы с символикой игральных карт. Невероятная догадка посещает следователя прокуратуры Машу Швецову, уже известную читателям по романам «Танцы с ментами» и «Мягкая лапа смерти». Два исполнителя, один мозг. Но каков мотив этих убийств?
Дотошный следователь прокуратуры Маша Швецова углубляется в очередное расследование. В городе орудует серийный маньяк. Его жертвы — молодые светловолосые мужчины. Единственная улика, которую удается добыть следствию, — отпечаток ладони убийцы. Но по данным угрозыска эти отпечатки принадлежат человеку, умершему два года назад на зоне от отравления неизвестным ядом…
Когда я узнала, что моя книга будет называться «Танцы с ментами», я возмутилась и стала объяснять, что сам работник милиции имеет право обзывать себя как угодно — «мент поганый», «мент обреченный» и т. п. А я работник прокуратуры, и героиня моя — работник прокуратуры, поэтому слово «мент» на обложке моей книги будет выглядеть по меньшей мере неэтично. Я сопротивлялась как могла. Но мое дилетантское мнение было побеждено железной волей профессионалов от книгоиздания. Поэтому мне остается только принести свои извинения работникам милиции, к которым я отношусь с величайшим уважением и никогда не называю их ментами (хотя, признаюсь, танцевала).
Начиная с довоенного детства и до наших дней — краткие зарисовки о жизни и творчестве кинорежиссера-постановщика Сергея Тарасова. Фрагменты воспоминаний — как осколки зеркала, в котором отразилась большая жизнь.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.