Тайны политических убийств - [13]
«Мир до невозможности запутан…» Вот когда выдохнула Юлия Друнина эту горестную строку.
Еще не понимала, не могла понять, как и многие, под напором нахлынувшего со всех сторон, что запутанность эта вовсе не случайная и совсем не стихийная, что она продумана и по-своему организована. Ах, эти романтики-идеалисты! Все-то они привыкли воспринимать с доверчивой бесхитростностью и чистотой. Для них по-прежнему друг был друг, хотя, может, давно уже таковым не был…
Сейчас, в новом посмертном сборнике, где некоторые ее стихи прочитаны мною впервые, я увидел: Друнина растерялась, когда начала вдруг ощущать, что друзья и враги странно смешиваются — порой невозможно разобрать, кто есть кто.
Если бы она смогла тогда разобраться! Если бы все мы вовремя смогли…
«Не могу, не хочу смотреть!»
Смятение и внутренняя растерянность — вот что почувствовал я в ней очень скоро, при первых же встречах наших в те хитро запутанные «перестроечные» дни. Хотя внешне она старалась этого не выдавать. Какой запомнилась? Порывистой, всегда спешащей, энергичной и казавшейся очень практичной — «деловой». Это я после понял, что только казавшейся… Сама приезжала на машине. В редакционный кабинет не входила, а вбегала, разметав шарф и распахнув кожаное пальто, которое тут же летело в кресло. И — скорее за стол: читать гранку или черновую газетную полосу.
Лишь когда все срочное бывало сделано, она, кое-как перекусив в буфете, позволяла себе просто поговорить. Это были разговоры о всяком и разном, но, естественно, прежде всего о нашей круто изменившейся жизни. Многое в этой жизни крайне ее волновало!
Помню, меня даже несколько удивило поначалу, сколь легко она, известный поэт, приняла мое предложение писать публицистику для газеты. После, когда мы уже не раз поговорили, причем, по-моему, достаточно откровенно, я больше не удивлялся. Мне стало совершенно ясно: человек этот настолько остро переживает все перипетии происходящего, так близко к сердцу их принимает и до того нетерпеливо хочет поделиться своими нелегкими раздумьями с многочисленными читателями, что прямое публицистическое слово оказывалось здесь наиболее подходящим.
Главной темой из вороха тем, перемежавшихся у нас тогда в беседах, было соотношение нашего прошлого и настоящего. Понятно: она — поэт-фронтовик, а фронтовые годы подвергались все большему пересмотру.
— Вот купила газетку. «Начало» называется. Статья: «Кто победил под Москвой». А в журнале «Столица» еще более прямо: «Разгром советских войск под Москвой». Что вы думаете по этому поводу?
Она любила раньше, чем высказаться самой, озадачить вопросом. Но и своих мыслей и чувств сдержать не могла. А они, эти мысли и чувства, чаще всего, пожалуй, были связаны с судьбами ее сверстников — людей фронтового поколения. Ничто, кажется, не повергало ее в такое смятенное состояние, близкое к шоковому, как утверждение, что воевали мы зря. Известная, ставшая расхожей именно тогда байка о том, что, «если бы не победили, давно пили бы прекрасное баварское пиво и не знали никаких забот», раздражала ее до предела.
— Как можно такое говорить! — возмущалась она. — А не скорее бы изо всех нас мыла наделали?
Некоторое время спустя после ее смерти я познакомился с двумя ее одноклассниками, товарищами со школьных лет, двумя Борисами — Кравцовым и Афанасьевым. И оба подтвердили, насколько «зациклена» она была на этой теме.
Борис Васильевич Кравцов, кончивший войну начальником разведки дивизиона и ставший затем юристом, — Герой Советского Союза.
ИЗ РАССКАЗА БОРИСА КРАВЦОВА: «Вы знаете, у нас был создан московский клуб Героев Советского Союза и кавалеров ордена Славы трех степеней. И вот — случай, который буквально потряс Юлю, когда она о нем узнала. На одного из членов нашего клуба, который только что выписался из госпиталя и, опираясь на палочку, возвращался домой, напала группа подростков. Избили, сорвали геройскую звезду. Да еще кричали всякие оскорбительные фразы. Это ведь стало таким распространенным — оскорбления в адрес армии, и особенно ветеранов! Когда я Юле про этот случай рассказывал, верите ли, у нее слезы на глазах появились. А это редкость для нее — слезы при людях.
В беседе той нашей я упомянул: многие мои товарищи говорят — лучше бы мы погибли тогда, чем дожить до такого. Юля слушала, слушала, а потом сказала: «Знаешь, я их очень понимаю».
Да, вовсе не преувеличенным было мое ощущение, что раскаленным гвоздем пронизывают ее неотступно страшная боль и горькая обида за свое поколение — поруганное, оплеванное, оскорбленное. Конечно же, это ворвалось и в стихи, обращаясь такими обжигающими душу строчками, как в поразившем меня тогда «Нет Поклонной горы»:
Смена власти в России после развала советского государства сопровождалась целым рядом убийств и самоубийств, зачастую окутанных тайной. Есть среди них такие, которые, в силу определенных причин, получили широкую огласку. Маршал Советского Союза С.Ф. Ахромеев, министр внутренних дел Б.К. Пуго, поэтесса Юлия Друнина, журналист Дмитрий Холодов… Многие мало, кому известны. Но за каждой смертью стоят конкретные виновники. Кто же они, эти преступники, остающиеся безнаказанными? Когда ответят за содеянное? Об этом книга известного публициста Виктора Стефановича Кожемяко, автора книг и многих ярких публикаций в отечественной прессе.
Беседы известного публициста Виктора Кожемяко с выдающимся русским писателем Валентином Распутиным начались без малого двадцать лет назад. За эти годы Россия переживала и продолжает переживать нескончаемые трагедии – расстрел парламента и Чеченскую войну, гибель «Курска», взрывы жилых домов и на станциях метро, крушение самолетов, дефолт, принятие закона о продаже земли, беспредел преступности, разрушение русской культуры и нравственности…Мы живем в небывало сгустившейся череде катастроф, в нашем сознании крушения давно вытеснили надежды, и день за днем уносит жизни, так и не дождавшиеся спасения.
Если говорить о пророческом слове и подвижничестве в современной русской литературе, то эти понятия соотносимы прежде всего с именем Валентина Григорьевича Распутина, чье 70-летие только что отмечалось. Его проза, давно ставшая классикой, публицистика, любое выступление в печати – всегда совесть, боль и правда народная. Книга известного журналиста Виктора Кожемяко, включающая диалоги с выдающимся писателем, – итог размышлений над судьбой Родины в переживаемые ею трудные времена.
Автор книги Виктор Стефанович Кожемяко – обозреватель газеты «Правда» – более 50 лет в журналистике. Он встречался со многими известными политическими и общественными деятелями, учеными, космонавтами, писателями, актерами. Это дало возможность автору запечатлеть их мысль и слово в опубликованных беседах, очерках, статьях, создать яркие и правдивые образы знаменитых людей России.Так возникла своего рода летопись нашего прошлого и настоящего – рассказ о тех, кто вошел в историю, о тех, кто взывает к совести соотечественников, болеет за судьбу Родины.Для широкого круга читателей.Владимир Ленин, Иосиф Сталин, Георгий Жуков, Валерий Чкалов, Сергей Королёв, Юрий Гагарин, Герман Титов, Михаил Шолохов, Леонид Леонов, Зоя Космодемьянская, Сергей Ахромеев, Геннадий Зюганов, Александр Зиновьев, Жорес Алфёров, Юрий Бондарев, Тихон Хренников, Сергей Бондарчук, Михаил Алексеев, Валентин Распутин, Владимир Личутин, Виктор Розов, Татьяна Доронина, Юлия Друнина, Егор Исаев, Юрий Соломин, Василий Лановой, Николай Губенко, Владимир Федосеев и другие…
Виктор Сергеевич Розов – имя легендарное в отечественной культуре, особенно для старшего поколения. Пьесы «Вечно живые», «Её друзья», «В поисках радости», «Гнездо глухаря», снятые по его произведениям фильмы «Летят журавли», «Шумный день», «С вечера до полудня», «В добрый час» – это знаменательные вехи нашей литературы, театра и кино. Спектакли по пьесам В. Розова и сейчас украшают репертуар МХАТа им. А.М. Горького и других театров России. Его имя носит театрально-литературная премия «Хрустальная роза».Читая беседы с выдающимся русским драматургом замечательного публициста Виктора Кожемяко, убеждаешься в том, что это был не только огромный талант, но и сильная личность государственного масштаба, человек, который смотрел в корень происходящих событий и глубоко переживал за судьбу своей страны.
«Время борьбы» - новая книга автора, известного журналиста, обозревателя газеты «Правда» Виктора Стефановича Кожемяко.Его предыдущая книга «Лица века» получила широкий резонанс в обществе и выдержала два издания.В настоящем издании в свойственной ему литературно-художественной форме бесед, очерков, статей, воспоминаний автор представляет лица, ставшие в своё время героями либо недругами отечества и наиболее ярко отражающие исторические переломные этапы жизни нашего народа.Издательство выражает уверенность, что и эта работа автора вызовет интерес у массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Кто такие советские диссиденты? Сахаров и Солженицын – кто они? Автор книги изучил всю историю русских диссидентов 1956-1990-х годов. А. Широкорад показал все группы диссидентов, начиная от крупных фигур – Сахарова и Солженицына – до «кухонного» диссидентства советской интеллигенции. Был ли Коктебель островом секса для советских диссидентов? Кому было дозволено ругать власть, а кому – нет? Был ли диссидентом сам Никита Хрущев? На все эти вопросы отвечает автор книги «Диссиденты 1956–1990 гг.» А. Широкорад.