Тайны кремлевской любви - [43]

Впрочем, случалось, что им оставляли жизнь, но заменяли смерть вечным жестоким заточением. Двух таких преступниц за отравление мужей держали трое суток по шею в земле, но так как они попросились в монастырь, то их откопали и отдали в монастырь, приказав держать их порознь в уединении и в кандалах.

Другие жены мстили за себя доносами. Как ни безгласна была жена пред мужем, но точно также мужья были безгласны пред царем. Голос жены, как и голос всякого, и в том числе холопа, принимали в уважение, когда дело шло о злоумышлении на особу царского дома или о краже царской казны.

Иностранцы рассказывают замечательное событие: жена одного боярина, по злобе к мужу, который ее бил, доносила, что он умеет лечить подагру, которою царь тогда страдал; и хотя боярин уверял и клялся, что не знает этого вовсе, его истязали и обещали смертную казнь, если он не сыщет лекарства для государя. Тот в отчаянии нарвал каких попало трав и сделал из них царю ванну; случайно царю после того стало легче» и лекаря еще раз высекли за то, что он, зная, не хотел говорить.

Жена взяла свое. Но еще случалось, что за свое унижение женщины мстили обычным своим способом: тайной изменой. Как ни строго запирали русскую женщину, она склонна была к тому, чтоб положить мужа под лавку, как выражались в тот век. Так и быть должно. По свойству человеческой природы, рабство всегда рождает обман и коварство (выделено мной. — В. К.). Часто женщина напивалась допьяна и тогда, если только представлялся случай, отдавалась первому мужчине.

Иностранцы единогласно говорят, что русская женщина не была неприступна и для них, несмотря на всеобщее омерзение, внушаемое нехристями, к которым в России причисляли всех вообще неправославных. На эти случаи у женщин образовались свои догматы. «Женщине соблудить с иностранцем, — говорили они, — простительно; дитя от иностранца родится — крещеное будет; а вот как мужчина с иноверкою согрешит, так дитя будет некрещеное, оно и грешнее: некрещеная вера множится».

У зажиточных домовитых людей все было так устроено, что, казалось, у постороннего мужчины нет возможности сблизится с их женами. Однако примеры измен таких жен своим мужьям даже в те времена были нередки.

Запертая в своем тереме, жена проводила время со служанками. От скуки она вела с ними, как говорилось, «пустошные речи, пересмешные, скоромские, нелепые». Служанки были едва ли не единственным связующим звеном между заточенной в тереме женщиной и внешним миром, который бурлил за толстыми стенами терема, за высокими непроницаемыми изгородями вокруг него. Поэтому темами подобных «пустошных» разговоров, как водится, непременно становились события «на воле».

Не могли остаться в стороне и последние уличные сплетни из личной жизни соседей и знакомых со всеми пикантными подробностями. О них служанки узнавали от таких же служанок из соседних домов.

Служанки также приводили в дом разных торговок, гадальщиц, среди которых попадались «потворенные бабы» или, говоря современным языком, сводницы. Нередко в роли сводниц выступали и сами служанки. Со знанием собственного ремесла эти соблазнительницы искусно внедрялись в дома, прикрываясь чем угодно и притворяясь кем угодно, даже набожными богомолками. Они всегда были там, где чаще всего собиралось много представительниц слабого пола: у реки, где занимались стиркой белья и одежды, у колодца, куда с ведрами ходили за водой, на рынке и т. д. Сводницы заводили знакомство с господскими служанками, через которых и проникали в дома.

«Такая искусница, коль скоро вотрется в дом, непременно наделает там какой-нибудь беды: или самую госпожу соблазнит, или девку-служанку подманит обокрасть госпожу и бежать с любовником, с которым вместе ограбят ее и утопят, — говорит о сводницах Н. Костомаров. — Вот такие женщины были пособницами волокит, и случалось так, что разом одна тайно служила мужу от жены, а жене от мужа.

Хотя блудодеяние и преследовалось строго нравственными понятиями, и даже в юридических актах блудники помещались в один разряд с ворами и разбойниками, но русские мужчины предавались самому неистовому разврату. Очень часто знатные бояре, кроме жен, имели у себя любовниц, которых доставляли им потворенные бабы, да сверх того не считалось большим пороком пользоваться и служанками в своем доме, часто насильно. По известиям одного англичанина, один любимец царя Алексея Михайловича завел у себя целый гарем любовниц, и так как его жена была этим недовольна, то он почел лучшим отравить ее. Вообще же мужчине и не вменялся разврат в такое преступление, как женщине. Многие, чувствуя, что они грешат, старались уменьшить тяжесть греха сохранением разных религиозных приличий, например снимали с себя крест и занавешивали образа, готовясь к грешному делу.

В простом народе разврат принимал наглые формы. Патриарх Филарет обличал служилых людей, что они, отправляясь в отдаленные места на службу, закладывали жен своих товарищам и предоставляли им право иметь с ними сожительство, как будто вместо процентов за полученную сумму. Если же муж не выкупил жены в означенный срок, заимодавец продавал ее для блуда кому-нибудь другому, другой — третьему, и так женщина переходила из рук в руки. Другие, не женясь вовсе, находились в блудном сожительстве с родными сестрами и даже с матерьми и дочерьми. Простые женщины распутного поведения доходили до потери всякого стыда, например голыми выбегали из общественных бань на улицы в посадах и закликали к себе охотников. Олеарий рассказывает, что он был свидетелем, как в Новгороде, во время стечения народа по случаю богомолья, пьяная баба, выходя из кружала, упала на улице в непристойном положении. Вдруг идет пьяный мужик и, увидя ее полунагую, бросился на нее как зверь, но упал без чувств, потому что и сам был мертвецки пьян. Тогда мальчишки столпились около этой четы и подтрунивали над нею».