Тайны Истон-Холла - [2]
В предвечерние часы апрельского дня 186… года от Рождества Христова паровоз медленно, невыносимо медленно тянул свой состав через Инвернессшир по Хайлендской железнодорожной ветке, что была протянута настолько недавно, что все здесь казалось новым. Пуговицы на униформе проводников блестели так, будто доставлена она была из пошивочной мастерской только сегодня утром. Бока паровоза отполированы до блеска не далее как минувшей ночью, и даже пассажиры — по преимуществу унылый хайлендский люд со своим сложенным прямо у ног скарбом, — казалось, надели по такому случаю свои лучшие костюмы. На все это Данбар[1] взирал со своего места в углу вагона третьего класса, но даже благодаря этому механическому чуду, что приближало его к месту назначения, ощущения удовлетворенности у него не было. За окном темнело, отдаленные пики гор и долина, через которую шел поезд, приобретали красновато-багровые оттенки, и на какое-то время взгляд Данбара, оторвавшись от близлежащих предметов, переместился вдаль. Стадо коров, жующих вереск. Женщина с ребенком, терпеливо ждущие, когда можно будет перейти дорогу. Стая птиц — о птицах он знал многое, ведь в каком-то смысле это его профессия, — улетающих на север. Все это Данбар замечал и фиксировал в сознании, подбрасывая новую пищу чувству неудовлетворенности.
— Ну конечно, — проговорил он наконец, — как-то не похоже, чтобы в этих краях жили цивилизованные люди.
Эти слова вывели из полудремотного состояния его спутника Дьюэра, растянувшегося на противоположной полке купе. Одной рукой он прижимал к себе прямоугольный ящик из тикового дерева, с которым утром сел на поезд в Эдинбурге.
— Думаете?
— Естественно! Да и чего ждать, ведь не больше ста лет прошло, как Камберленд выкурил их отсюда и заставил платить. Отец моего деда сражался при Куллодене. Видел типа, который проткнул штыком младенца. Говорил, что до смертного часа не забудет этой картины.
Дьюэр выпрямился и, вынув из кармана пальто не первой свежести носовой платок, принялся стряхивать пыль с одежды.
— Господи, и кому может прийти в голову протыкать штыком ребенка? Варварство какое-то.
Если бы случайный попутчик, хотя бы тот, что сейчас шел по коридору вагона, заглянул в купе, его взгляду открылась бы странная картина. На Данбаре, высоком сухопаром мужчине лет пятидесяти, была зеленая спортивная куртка и вельветовые брюки. Своей одеждой он несколько напоминал егеря. Дьюэр был помоложе, поменьше ростом и внешностью, в отличие от спутника неприметен — рыхлый, нездоровый на вид мужчина в потертом полупальто, тесьма на котором уже начала отставать от лацканов. На багажных полках и на полу валялись самые разнообразные предметы, каждый из которых порождал вопросы касательно цели путешествия: пара тяжелых прогулочных башмаков, два пробковых спасательных жилета, шерстяной шарф, моток веревки. На мгновение-другое взгляд Дьюэра задержался на ящичке из тикового дерева, и при виде этого лишнего груза в глазах появилось удивление.
— Вещей у нас с тобой набралось прилично; хотелось бы знать, как мы унесем все это хозяйство.
Что-то в выражении глаз Данбара указывало на то, что он, похоже, не до конца доверяет своему напарнику.
— Смотрю, приятель, для тебя эта игра в новинку. Зеленый еще. Когда доберемся до места, там будет ждать кабриолет. Не удивлюсь, если он и нас доставит в точности куда нужно.
В этом заявлении прозвучал невысказанный вопрос, который Дьюэр либо не уловил, либо предпочел не услышать. Но спутник настойчиво продолжал:
— А чем ты, собственно, занимался, пока Боб Грейс не свел тебя со мной?
— В бакалее работал.
В этих словах слышался отзвук незадавшейся судьбы, или несбывшихся надежд, или даже трагедии. Другой на том бы и остановился, но Данбар продолжал как ни в чем не бывало:
— Всем торговал или только зеленью?
— Всем.
— Ну и почему бросил?
Дьюэр уткнулся взглядом в спасательный жилет, разложенный на противоположной полке.
— Жена заболела, надо было ухаживать за ней. Нелегко приходится, когда такая беда нагрянет.
— Еще хуже, когда человек умирает. Гораздо хуже. На вот, затянись разок-другой — глядишь, и полегчает.
Некоторое время они молча курили трубки, кивая людям, проходившим по коридору и спотыкавшимся об их багаж. Время приближалось, наверное, к пяти, за окном темнело. Поезд по-прежнему тянулся вверх, в гранитные расщелины холмов постепенно заползали тени. День клонился к закату. Воображение у Данбара было не особо сильно развито: камень для него оставался камнем, чем-то таким, что можно взвесить, горный поток таил в себе риск промочить ноги. И тем не менее какое-то воздействие надвигающийся мрак на него оказывал — он даже ладони потер, словно прогоняя холод, которого еще не ощущал, но догадывался о его приближении.
— Проклятие, прости меня, Господи! На Пиккадилли-серкус уж точно не похоже! Ты видел раньше что-нибудь подобное?
Дьюэр, человек еще менее впечатлительный, чем его спутник, равнодушно посмотрел в окно.
— Воздух в Хайленде, говорят, свежий. Наверное, правда. Как думаешь, снег будет?
— Не удивился бы. Однажды в двадцати милях к югу отсюда, в Лох-Гартене, я брал орлиное гнездо и отморозил три пальца. В те дни поездов еще не было. И конных упряжек тоже. Мне и малому, с которым мы работали на пару, чтобы добраться до реки, пришлось самим тащить лодку через холмы.
Хоррор-повесть «Тьма». Обычный вечер понедельника. Квартира. Муж и жена. Двое девочек. Семья готовится ко сну. Но внезапно бесследно пропадает супруга. А после и дочери…
Сдается просторная комната для одного человека. Лиза, девушка с тяжелым прошлым, не верит своей удаче, когда находит уютную комнату в красивом доме, еще и по разумной цене. Хозяева — добрая и приветливая пара. И все кажется идеальным, пока она не находит в спальне предсмертную записку. По словам владельцев, Лиза — их первый арендатор, а записка — ошибка или чья-то злая шутка. Вынужденная раскрыть секреты предыдущего жильца, Лиза сталкивается с происшествиями, которые не поддаются объяснению. Кто-то совсем не хочет, чтобы правда вышла наружу. Стены комнаты давят, загадки становятся все запутаннее, и Лиза уже не понимает, где реальность, а где сумасшедшая фантазия. Если эта комната уже забрала одну жертву, ей нужна следующая?
Во время ночной остановки поезда Катя просыпается в полном одиночестве. Пассажиры бесследно исчезли. Лишь горстка уцелевших встречается на ее пути. Им еще предстоит выяснить, что встреча не случайна. Но времени остается мало – нечто зловещее приближается. И оно голодно. Остросюжетный роман захватит читателя с самого начала и не даст перевести дух до завершения истории.
Полиция находит жестоко убитую Джоанну Бейли, а рядом с ней – ее сестру Сару. Та не может предоставить убедительное алиби; она психически нестабильна и страдает прозопагнозией – неспособностью различать человеческие лица. Все улики указывают на Сару, но она утверждает, что сестру убил неизвестный мужчина, вломившийся к ним в дом. Сара уверена, что кому-то было выгодно подставить ее и обвинить в смерти Джоанны. Но поверит ли полиция словам женщины, не различающей лица, страдающей приступами агрессии, зависимой от психотропных веществ и имеющей темное прошлое? Поэтому Сара должна найти преступника сама…
Сколько нужно времени, чтобы привычная жизнь разделилась на «до» и «после»? Сколько нужно времени, чтобы реальность разлетелась на осколки? Еще недавно Фиона Лоусон была обычной разведенной женщиной, жившей в собственном доме с детьми, над которыми они с бывшим мужем Брамом получили совместное опекунство. Теперь же в ее дом пытаются въехать незнакомые люди, а Брам бесследно исчез. Очевидно, что за мошеннической сделкой стоит Брам. Но что вынудило его внезапно пойти на такое преступление? И где он скрывается? Фиона начинает собственное расследование.
Действие разворачивается в студенческом общежитии, когда соседи по комнате приносят с барахолки много всякого хлама, который достался им даром. Что ж поделать, студенчество, такой период, когда от халявы буквально сносит голову. Вот только мы забываем, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке… Среди бездумно принесенных вещей друзья обнаруживают самый обыкновенный, на первый взгляд, женский портрет, но в первую же ночь они поймут, какая роковая печать нависла над их комнатой.
Таинственный манускрипт эпохи Возрождения, написанный на семи языках, с акростихами и анаграммами, криптограммами и литературными головоломками, — ключ к тайне исчезнувших древнеримских сокровищ?!Ученые бились над расшифровкой этого манускрипта целых 500 лет, однако только сейчас четырем студентам Принстона удалось ближе других подойти к разгадке…Но смогут ли они довести дело до конца?Открытия, которые они совершают, шокируют даже их самих. Погрузившись в мир прошлого, где было место и изысканным литературным упражнениям, и странным плотским играм, и невообразимой жестокости, они вдруг понимают, что этот мир затягивает их все глубже.Когда же университетский кампус потрясает серия необъяснимых убийств, им становится ясно: тайна манускрипта таит в себе СМЕРТЕЛЬНУЮ ОПАСНОСТЬ…