Тайны бронзовой статуи - [21]

Искренне Ваша Беатрис М. Джексон».

Я положил в конверт четыре доллара, написал сверху ее имя и вышел на крыльцо. Влюбленная парочка корольков, нежно воркующих под крышей, напомнила мне кое о чем. Почтовый ящик был полон: четыре счета, две просьбы об оказании денежной помощи от благотворительных организаций, размноженное на ротаторе письмо от члена конгресса, в котором утверждалось, что ему грозит опасность, брошюра, рекламирующая книгу «Секреты супружеского счастья», цена на которую снизилась до двух долларов девяноста восьми центов и которая продается только врачам, священникам и работникам общественных учреждений, и новогодняя открытка с лирическими стихами от девушки, с которой однажды на рождественском вечере мы напились до потери пульса.

Я сел за стол в холле, поставил перед собой бутылку пива и попытался сочинить ответ. Это оказалось нелегкой задачей. Мона напивалась на всех вечеринках, потому что потеряла мужа в Корее, а маленького сына – в детской больнице. Я подумал, что у меня тоже нет сына. А мужчина в сорок лет, один в пустом доме, без детей и близких, чувствует себя страшно одиноким. Мона была довольна привлекательна и умна, и все, что ей требовалось, так это ребенок. А чего ждал я? Богатую девственницу, имя которой занесено в календарь высшего света?

Я решил позвонить Моне. И когда я уже протянул руку, чтобы снять трубку, раздался звонок.

– Мерсеро?

Но в мое ухо с придыханием зашептал голос Бассетта:

– Я пытался связаться с вами раньше.

– Я здесь уже около получаса.

– Это значит, что вы ее нашли? Или прекратили поиски?

– Нашел и снова потерял. – И я вкратце объяснил ему, как все произошло, под аккомпанемент охов и ахов на другом конце провода. – Так что, в общем, пока похвастаться нечем. Самой большой моей ошибкой было то, что я взял с собой Уолла.

– Надеюсь, он не очень сильно пострадал? – Вместе с искренним беспокойством в голосе Бассетта звучало некоторое удовлетворение.

– Ничего, у него крепкая голова.

– Как вы думаете, почему она опять убежала от него?

– Вероятно, просто паника. А может быть, и нет. По-видимому, тут не заурядный случай со сбежавшей женой. И все время появляется Габриэль Торресе.

– Странно, что вы заговорили о ней. Все утро после нашей встречи с вами я вспоминал ее – с тех пор, как вы смотрели ее фотографию.

– Представьте, и я тоже. На фотографии они втроем: Габриэль, Эстер и Ланс. Габриэль убита, убийца не найден. Двое других – очень близкие ей люди: Ланс – кузен, а Эстер была ее лучшей подругой.

– Неужели вы думаете, что Ланс или Эстер?.. – Он замолчал, но смысл оборванной фразы был вполне ясен.

– Я только размышляю. Нет, вряд ли Эстер убила свою подругу. Но я считаю, она знает об убийстве то, о чем никто, кроме нее, не догадывается.

– Она что-то говорила?

– Не мне. Своему мужу. Мне почти ничего не известно, если не считать того, что почти два года спустя она оказалась в Каньоне Колдуотер, и на нее неожиданно свалилось богатство, так же как и на ее друга – коротышку с большими кулаками.

– И только на этом вы строите всяческие предположения? – Он нервно хихикнул. – Ну и что же вы там придумали?

– Очевиднее всего, здесь имеет место шантаж, а я никогда не исключаю очевидное. Ланс утверждает, что подписал контракт со студией «Гелио-Графф», и, видимо, это правда. Весь вопрос в том, как он умудрился этого добиться? Он, конечно, весьма привлекательный малый, но в наши дни одной привлекательности недостаточно. Вы знали его, когда он работал спасателем в клубе?

– Ну разумеется. Откровенно говоря, я бы никогда не взял его на работу, если бы так не просил его дядя. Обычно летом у нас работают студенты.

– Он мечтал о карьере актера?

– Насколько мне известно, нет. Он хотел быть боксером и усиленно тренировался, – произнес Бассетт с оттенком презрения в голосе.

– Но теперь он актер. Конечно, можно предположить, что в нем внезапно проявилась природная одаренность – иногда случаются довольно странные вещи, – но мне в– это мало верится. А кроме того, Эстер тоже собирается подписать контракт.

– Со студией «Гелио-Графф»?

– Пока не знаю. Но собираюсь выяснить.

– Попытайте счастья на студии. – Его голос стал резким. – Я все не решался дать вам подобный совет, хотя только для того и позвонил. В моем положении лучше держать язык за зубами. Однако утром я говорил с одним человеком, и в разговоре всплыло имя Эстер. А также имя Симона Граффа. Их видели вместе при довольно компрометирующих обстоятельствах.

– Где?

– Кажется, в отеле «Виндзор» в Санта-Монике.

– Совпадает. Она там жила. Когда это было?

– Несколько недель назад. Мой знакомый заметил, как они выходили из номера на одном из верхних этажей. Собственно, вышел мистер Графф. Эстер только выглянула из двери.

– Кто он ваш знакомый?

– Этого, приятель, я сообщить не могу. Один из членов нашего клуба.

– Симон Графф тоже член клуба.

– Уж не думаете вы, что я забыл об этом? Мистер Графф – самый влиятельный из наших друзей.

– Говоря это, вы, небось, вытянулись в струнку?

– Да, конечно. Надеюсь, мое доверие к вам – к вашему благоразумию – не будет подорвано…

– Успокойтесь. Я нем как рыба. А ваша телефонистка?