Тайны берега скелетов - [6]
Прошли годы, но призрак Eduard Bohlen («Эдуард Болен») по-прежнему обитает в пустыне, демонстрируя редким посетителям этих мест возвышающуюся над песками надводную часть корабля, будто идущего курсом на юг, но уже в сотне ярдов от моря.
Всего в нескольких милях от этого погибшего судна остатки мачты торчат еще над одним кораблем сокровищ. Это очередная жертва тумана — Cawdor Castle («Кодор каста»), который погиб в 1926 году, когда шел из Уолфиш-Бея в Кейптаун. Но «Кодор» лежит слишком далеко от берега, чтобы его груз можно было спасти. В его трюмах до сих пор томится тысяча ящиков шотландского виски.
Сегодня на побережье есть город-призрак, который встречает редкого гостя. Алмазные поселения, что создали немцы перед первой мировой войной, в течение нескольких лет были оживленными местами. Потом копи были выработаны, и люди покинули их. Таким местом и является Меоб, хотя он и знал нескольких соперников по былой славе. Меоб стоит над подземной рекой, поэтому от жажды там никто не умирал. Он прекратил свое существование вскоре после начала первой мировой войны. От него остались дюжина постепенно гниющих деревянных домов и огороды.
Один опытный старатель, которого я знал, решил попытать счастье в Меобе во время второй мировой войны. Тогда был большой спрос на промышленные алмазы, и он решил приобрести разрешение. «Было такое ощущение, будто садишься на брошенный корабль, — сказал мне старатель. — Насколько я мог понять, даже ни один готтентот или бушмен не бывал поблизости от этого места с 1914 года. Я обнаружил деревянный коттедж, где когда-то жил мастер, и чашки со следами чая все еще стояли на столе. Там я нашел давно уже никому не нужные постельные принадлежности. Железный сундук был наполнен бисквитами, мясными консервами и сгущенным молоком. Однажды я увидел гемсбока и мула у водопоя. Это было странное место. Кто-то оставил даже пишущую машинку, а в ней незаконченное письмо».
«А ты нашел алмазы? — спросил я напрямую. «Никаких алмазов, — ответил старатель с философским видом. — Я потерял деньги на этом предприятии, но тем не менее я никогда не жалел об этом. Только подумай: этот отдаленный лагерь посреди пустыни, заброшенный навсегда. Это заставляло меня задуматься. Что за люди они были, эти немцы, которые оставили чашки с чаем, оставили пишущие машинки и совершенно неожиданно уехали столько лет тому назад. Какую бы историю они могли рассказать мне?»
На побережье около Меоба старатель по имени Гелденхейс много лет тому назад промывал гальку в поисках алмазов, и был вознагражден находкой золотых монет, лежавших в его сите вперемешку с гравием. Эти монеты были размером с соверен и полсоверена, и на них был выбит знак Голландской Ост-Индской компании. Возможно, это были монеты, которые известны нумизматам как «тяжелые гульдены».
Sylvia Hill (Сильвия-Хилл) — следующий лагерь на «Берегу Сокровищ». Под двумя вершинами холма Сильвия-Хилл находится целое кладбище замечательных кораблей и их команд, которые погибли в пустыне. Там есть вода, но лишь единицы знают, как ее найти. Надо рыть руками песок у подножия холма до тех пор, пока яма, которую вы выкопали, заполнится пресной водой из подземной реки. Старатели отмечали это место табличками, но ветер «су-у-уп-уа» срывал их. В здешнем климате, где ртутный столбик поднимается до ста тридцати градусов по Фаренгейту и где нет и пятнышка тени, отсутствие воды означает смерть в течение нескольких часов.
Easter Cliffs (Истер-Клиффс), «Пасхальные утесы», представляют собой следующий ориентир на местности после Сильвия-Хилл. Там на песке лежит еще один пароход. Это «Балгован», корабль для каботажного плавания, который ходил между Столовой бухтой и Свакопмундом, перевозя грузы в начале этого века, когда Германия вела войну с гереро. В его трюмах было множество ящиков со свечами, поэтому старатели, добывавшие алмазы в этом районе, были обеспечены бесплатным огнем на многие годы. Один тип из Кимберли по прозвищу Джонсон-Монокль добрался до «Балгована» как раз вовремя, чтобы присвоить несколько тюков с одеждой. Его рабочие потом еще долго были самыми большими франтами в этой пустыне.
Дэвид Уилсон побывал на берегу у Easter Cliffs (Истер-Клиффс), когда он наблюдал за стаями пингвинов, которые плыли к обрыву во время прилива. Они не возвращались обратно, и он предположил, что там должна быть пещера. Уилсон дождался отлива. Он искал алмазы и был готов пойти на риск. Даже во время отлива течение было очень сильным, но он, раздевшись, вошел в море и добрался до пещеры. Он почувствовал запах птичьего гуано. Перья мертвых пингвинов резали ему ноги, блохи впились в обнаженное тело. Но тем не менее он заявил свои права на пещеру, так как в ней были тысячи тонн гуано, а гуано считается весьма ценным минералом. Что погубило планы моего друга Уилсона, так это расстояние. Пещера была почти недоступна и находилась в двухстах милях от Людерица — ближайшего порта. Он так и не смог придумать способа, как вытаскивать наружу гуано. Несколько лет спустя еще кто-то пытался пробить шахту через скалу над пещерой, но затея не удалась, и гуано до сих пор лежит там. «Я думал, что удача в моих руках» — жаловался бедный старый Уилсон. Он так никогда и не разбогател, но зато дожил до удивительно здоровой и спокойной старости — благодаря, скорее всего, свежему воздуху и солнцу на «Береге Сокровищ».
