Тайное становится явным - [55]

«Подготовка (Германии. — Ф. В.) к нападению на Россию пойдет полным ходом, если (в Берлине. — Ф. В.) придут к заключению, что нападение на Англию не будет успешным.

1) Усиленно продолжается призыв новобранцев,

2) сообщают, что формируются 3 армейские группы с временными штабами в Гамбурге, Бреслау и Берлине,

3) продолжается мобилизация новых соединений, включая 6 моторизованных корпусов,

4) формируются новые танковые части и усиливается выпуск 36-тонных танков,

5) печатаются русские деньги,

6) строятся секретные аэродромы в окрестностях Варшавы,

7) идет картографирование русско-германской границы путем аэрофотосъемок от Варшавы до Словакии…

10) идет переброска командных кадров с Запада на Восток,

11) сделано заявление инженерного офицера о том, что он тренирует свою часть на строительстве 36-тонных мостов в Восточной Пруссии,

12) идет подготовка административного аппарата в Румынии для работы в России,

13) идет строительство укреплений на польско-русской границе»[349].

Эта информация была получена от секретного британского агента в Берлине.

«Гитлером, по всей вероятности, — предполагала влиятельная газета „Таймс“, — овладело сильное искушение использовать свою армию в нападении на Россию».

В Англии и других странах все более усиленно муссируются слухи: фашистская Германия концентрирует свои войска на границах с СССР, перебрасывая их с Запада, строит в Польше шоссейные и железные дороги, аэродромы, проводит таинственные военные приготовления в Румынии и Финляндии.

В конце марта 1941 г. Черчиллю было сообщено о переброске германских танковых сил из Бухареста в Краков. «Для меня, — писал он, — это было вспышкой молнии, осветившей все положение на Востоке. Внезапная переброска к Кракову столь больших танковых сил, нужных в районе Балкан, могла означать лишь намерение Гитлера вторгнуться в мае в Россию»[350].

7 апреля объединенное разведывательное управление доносило Черчиллю: «В Европе распространяются слухи о намерении немцев напасть на Россию», Германия «будет воевать с Россией»[351].

Получив эти важнейшие сведения, У. Черчилль через Идена послал письмо английскому послу в Москве Криппсу, предложив ему немедленно сообщить о них Советскому правительству. Но… по неясным причинам с этим произошла задержка. Черчилль писал Идену: «Я придаю особое значение этому личному посланию от меня к Сталину. Я не понимаю, почему сопротивляются его отправке. Посол не понимает военной значимости этих фактов»[352]. Послание Черчилля Сталину было вручено ему лишь 22 апреля. Таким образом, были потеряны почти три недели. К тому же, как писал маршал Жуков, Сталин «к этому посланию отнесся с недоверием»[353].

4 апреля Форин-офис направил Стаффорду Криппсу телеграмму о том, что «намерение Гитлера напасть на Югославию в настоящее время отодвигает его предыдущие планы угрозы (войны. — Ф. В.) Советскому правительству. А если так, то для Советского правительства создается возможность использовать эту ситуацию для усиления своих позиций. Эта отсрочка показывает, что силы врага ограниченны… Пусть Советское правительство поймет… что Гитлер рано или поздно нападет (на СССР. — Ф. В.), как только он сможет»[354]. Форин-офис поручал послу довести эту важнейшую информацию до сведения Сталина.

16 апреля состоялась беседа А. Идена с советским полпредом в Лондоне И. М. Майским. Речь шла об улучшении англо-советских отношений в условиях растущей угрозы Советскому Союзу со стороны фашистской Германии.

«По нашему убеждению, — говорил Иден послу, — военные устремления Германии беспредельны и включают в себя нападение на Советский Союз или в настоящее время, или спустя несколько месяцев… Имеется большое количество доказательств, свидетельствующих о его (Гитлера. — Ф. В.) решимости уничтожить СССР, и перед лицом подобной ситуации весьма желательно обсудить по-дружески вопрос об отношениях между двумя нашими странами… с целью возможного сближения»[355].

Советский посол подтвердил желание Советского правительства улучшить отношения с Англией.

Английское правительство располагало обширными сведениями о подготовке нападения Германии на СССР, поступавшими от разведорганов и по другим каналам.

В беседах, состоявшихся между Иденом и Майским 5, 10 и 13 июня 1941 г., Иден предупреждал посла «об опасности, угрожающей его стране» со стороны гитлеровской Германии. В частности, в беседе от 13 июня Иден сообщил послу: если Германия нападет на СССР, английское правительство готово будет оказать помощь Советской стране, используя английскую авиацию против немцев, а также посылкой в Москву военной миссии и оказанием практически возможной военной помощи. В ноте, направленной Иденом Советскому правительству 14 июня, сообщалось «о концентрации германских войск на советских границах»[356].

Тревожные сигналы из Варшавы, Анкары, Рима…

5 мая Сталину было доложено сообщение из Варшавы о подготовке Германии к нападению на СССР. «Военные приготовления в Варшаве и на территории Польши проводятся открыто, — указывалось в сообщении, — и о предстоящей войне между Германией и Советским Союзом немецкие офицеры и солдаты говорят совершенно откровенно, как о решенном уже деле. Война должна начаться после окончания весенних полевых работ»