Тайное становится явным - [4]

— Что за бред, Гонти?

— Ведь после разведчиков на планету высаживается группа Комплексного Исследования, — продолжал Гонти, игнорируя замечание Рэнда. — Теперь, если потрудишься напрячь свои мозги, то поймешь — им нужно было выиграть время, и это им удалось: уничтожив группу Грина, а затем ваш звездолет, они отсрочили детальное исследование планет почти на год.

— Кто «они»? — спросил Рэнд очень спокойно. — Что, Странники-миротворцы? Признанные боги вселенной? Ты что, когда-нибудь слышал, чтобы они нападали на корабли? Да и вообще на кого бы то ни было?

— Ты упускаешь из виду одну маленькую деталь.

— А именно?

— Корабли, пропавшие без вести.

— А ты хочешь списать их на счет Странников?

— Зато ты, я вижу, рассуждаешь как большинство обывателей Содружества. От тебя я этого не ожидал.

— Не ожидал чего?

— Почему никто не желает задумываться над тем, что происходит?! Странники для всех идеал. Мы возвели их в ранг богов и поклоняемся им, как совершенству. Но мы кое о чем забываем: полного, абсолютного совершенства не существует. К нему можно стремиться, можно подойти как угодно близко, но достичь — никогда! И Странники не исключение. Скажи, зачем они пользуются односторонней видеосвязью и прячутся от всех? Кто может сказать хотя бы, как они выглядят? Что это — боязнь разоблачения? Поддержка версии о божественном происхождении? Незримые и вездесущие, всегда в нужном месте в нужное время?!

На этот раз Рэнд промолчал. Странников действительно никто никогда не видел. Но это не повод для обвинения во всех смертных грехах.

— Хорошо, — сказал Гонти, — давай на чистоту. Боги Странники могут оказаться вовсе не добрыми гениями. За спиной Содружества идет война. Война не на жизнь, а на смерть. Пираты обнаглели и чувствуют себя полными хозяевами даже на основных трассах. А Содружество пребывает в блаженном неведении. И когда оно очнется наконец, может статься, окажется слишком поздно пытаться что-либо изменить.

— А зачем, в таком случае, нужна ГСБ? Разве не на вас возложена миссия поддержания порядка в Содружестве? И, кстати, разве не вы должны следить за пиратами, не полагаясь на добрых богов, которые прилетят «в нужное место в нужное время» и сделают все за вас? Как и было уже однажды?

— Мы делаем все, что возможно! — резко возразил Гонти. — И не наша вина, что Содружество не желает принимать опасность всерьез! А кроме того, Странники, что ни говори, объединяющая сила в Содружестве. Оно — их детище, и не желает существовать самостоятельно. С богами-то, знаешь, легче. А у ГСБ дел по горло. Поэтому я и разговариваю с тобой сейчас.

— Ну, если даже ГСБ бессильна, что же может один разведчик?

— Я уже говорил: вернуться в систему Хеллы.

Рэнд промолчал.

— Послушай, — прервал молчание Гонти, — я понимаю твои чувства. Но ты самая подходящая кандидатура. У тебя есть опыт. Мы попытались обследовать планеты Хеллы. Первая, четвертая и пятая пусты. На второй теперь работает ваша станция «Х-2». А на третьей пропала «Голубая звезда».

Новость ошеломила Рэнда.

— Когда это произошло? — спросил он.

— Не так давно, — ответил Гонти уклончиво.

— Вы что же, скрыли исчезновение вашего лучшего рейдера?

— Да, действительно, «Звезда» — наш лучший рейдер. А потому эта информация является секретной. Официально «Голубая звезда» находится в свободном поиске.

— А что на самом деле?

— Неизвестно. Связь внезапно оборвалась, и рейдера как не бывало. Мы сразу же отправили туда «Сияющий».

— И что было дальше?

— Ничего. Он взорвался, выходя из глеммы. Замечаешь аналогию? Так что, если ты не сможешь ничего сделать…

— Обнадеживающе, ничего не скажешь.

— Алан — превосходный инженер. Ваш «Алмаз», говорят, неуязвим?

— Может и так. Во всяком случае, те, кто так говорит, — Ивен посмотрел Гонти в глаза, — не так далеки от истины, как, возможно, думают.

Это была одна из безумных идей Тонни. Возникла она во время опытов с эйдетикой — «Алмаз» управлялся подсознанием Рэнда. Тонни действительно не было равных в электронике и физике пространства. Большинство приборов, установленных на «Алмазе», и во сне не снилась инженерам Содружества. Алан создал их специально для «Алмаза»… специально для Ивена. Но как только Тонни убедился в том, что они работают, он мгновенно утратил всякий интерес и к приборам, и к «Алмазу», предоставив корабль в полное распоряжение Рэнда. Такое поведение не было исключением из правил — Алан обращался так со всеми своими изобретениями. Для него был важен и интересен лишь сам процесс поиска. Безразличие к достигнутой цели было одной из основных, а, по мнению тех, кому приходилось работать с ним, также и одной из самых неприятных черт в характере Алана.

— Что случилось? — спросил Гонти. — Куда ты смотришь? Сквозь стену, не иначе?

Этот вопрос вернул Рэнда к реальности. Он усмехнулся. Гонти, очевидно, даже не подозревал, насколько близок к истине.

— Если нужно, я могу не только видеть сквозь стены, — сказал он наконец. — Но это к делу не относится.

— Ты уверен?

— Я уверен. В следующий раз, когда тебе захочется поупражняться в остроумии, выбери в качестве объекта кого-нибудь другого. А сейчас, если тебе больше нечего сказать, я позволю себе удалиться — ты оторвал меня от работы. Надеюсь, возражений нет.