Тайное становится явным - [18]

— У меня не было выбора!

— Ты что, не мог выбрать себе способ самоубийства полегче? Мало того, ты не воспользовался обычным каналом, я прав? Конечно, я прав! И вот ты здесь. Ты здесь! Черт бы тебя побрал! Ты хоть понимаешь, что могло с тобой произойти?! Твой мозг оставался объединенным с компьютером до последней минуты!

Внезапно Тонни обернулся и уставился на Рэнда так, словно только что его увидел. Брови его сошлись на переносице. Ивен, до этого с улыбкой наблюдавший за другом, озадаченно посмотрел на него.

— В чем дело? — спросил он.

— Да нет, ничего, — Тонни отвел глаза.

— Ты совсем не изменился Тонни, — прошептал Ивен. — Ты даже не представляешь, как мне не хватало твоих насмешек. Как я проклинал себя за то, что произошло…

— А что произошло? — перебил Тонни.

— Прежде, чем я расскажу тебе, ответь на один вопрос. Почему ты сказал, что Странникам не составит труда найти нас? В таких зарослях сам черт ногу сломит…

— У них есть приборы, регистрирующие биоизлучения.

— Но как бы они выделили наше излучение из излучения леса и животных?

— Я-то откуда знаю? Они перенастраивают прибор, а как там он действует, я понятия не имею.

Вздохнув, Ивен рассказал Алану о взрыве звездолета и о том, что произошло после возвращения группы с Хеллы. Рассказ отнял у него последние силы.

Тонни молча выслушал его и надолго задумался.

— Не все так просто, как кажется, — произнес он наконец. — «Феникс» не вызывал тебя. Значит, кто-то еще, кроме Странников знал, что лететь должен ты. И о том, что произойдет с кораблем.

Рэнд устало кивнул. Меньше всего ему хотелось сейчас думать о том, кто это мог быть. Как будто одних Странников недостаточно!

— Но что получается? — продолжал между тем Тонни. — Этот таинственный всезнайка был настолько заинтересован в твоем спасении, что готов был заплатить любую цену. Например, израсходовать прорву энергии на организацию ложного вызова. А потом этот Некто уничтожил звездолеты Странников у ангара. Кто же способен противостоять богам? Иво, у этого вопроса только один ответ. Других таких, как Странники, не существует. Значит, они перегрызлись между собой. Эта планета, кстати, называется у них Мэрдок, что на их языке означает «возмездие». Но что они могли не поделить? И, главное, при чем здесь ты?

— Если бы я… — начал было Ивен и осекся.

Глаза Алана, смотревшие на него, были холодны, как лед. Его взгляд скользил по лицу Рэнда, но мысли были далеко. В призрачном свете пещеры тонкие правильные черты Ивена обрисовались резче. Серебристая свободная рубашка, перехваченная на талии широким поясом, оттеняла глаза, ставшие темно-синими. Пепельные волосы приобрели в пещере голубоватый оттенок. От Рэнда исходило ощущение силы — силы не физической. Тонни внезапно вспомнил о его привычке смотреть «сквозь» собеседника. Но сейчас во взгляде Рэнда было только тревожное ожидание.

Неожиданно для себя Тонни схватил Рэнда за правую руку в том месте, где, как он помнил, была наложена повязка, и сжал изо всех сил. Рэнд удивленно воззрился на него. Ничто не указывало на то, что ему больно. Под повязкой был лазерный ожог. Тонни представил себе на мгновение, что должно было произойти от такого «пожатия», и, вздрогнув, отдернул руки.

— В чем дело? — спросил Ивен спокойно. — Ты мне чуть руку не сломал.

— У тебя, кажется, там ожог?

— Ожог? — не понял Ивен.

— Это произошло сегодня утром, в ангаре… Или ты что-нибудь напутал в своем рассказе?

До Ивена начал доходить смысл его слов. Ожог третьей степени, так сказал врач. А он ничего не почувствовал?!

— Ты мне не веришь? — спросил Ивен, снимая рубашку.

— Давай посмотрим, — с этими словами Тонни протянул руку и снял повязку. Рэнд перевел взгляд с окаменевшего лица Алана на свою руку. На гладкой загорелой коже не было ни малейшего следа ожога.

Отпустив руку Рэнда, Алан сорвал повязку с его плеча. Под ней, как и под первой, оказалась абсолютно здоровая кожа.

— Боюсь, тебе придется объяснить мне, что это значит, — прошипел Тонни. — Или ты никогда не выйдешь отсюда.

Рэнд вскочил. Глаза его гневно сверкали.

— Похоже, за этот год мы перестали быть друзьями, — проговорил он с горечью.

Алан презрительно расхохотался.

— Я понятия не имею, кто ты такой, — заявил он зло. — Но твой актерский талант я оценил.

— Тогда оцени и это!

Прежде, чем Алан сообразил, что происходит, Рэнд выхватил у него из-за пояса нож и полоснул себя по руке. Острый, как бритва, нож рассек ткани до кости. Кровь фонтаном хлынула из раны. Ивен молча смотрел, как она заливает его одежду и пол. Нож выпал из его руки и со звоном отскочил в сторону.

Алан смертельно побледнел. Не в силах шевельнуться, он с ужасом переводил взгляд с искаженного болью лица Ивена на пол. Багровые капли просачивались сквозь камни, вытекающий из пещеры ручей окрасился в розовый цвет. Тонни шагнул было к Рэнду, но тот жестом остановил его.

Через несколько минут, хотя Алану показалось, что прошла целая вечность, кровотечение стало меньше, а потом остановилось совсем. Края раны начали стягиваться. Подождав еще немного, Ивен, шатаясь, дошел до стены и смыл в ручье свернувшуюся кровь. Обернувшись, он молча протянул руку Алану. Пересилив себя, Тонни посмотрел на нее. Но он не увидел того, что ожидал увидеть — разорванные ткани и сосуды. На месте страшной раны, уменьшаясь на глазах, расплывался длинный розовый шрам.