Тайник - [55]

— О Господи! Господи! Боже мой!

Испугавшись, что Карла сейчас задохнется, Пул обнял ее за плечи своими огромными ручищами.

— Он же его уронит! Он его убьет!

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

Пятью этажами выше Рыжий Генри отлично проводил время.

— Вы можете это гарантировать? — повторил он вопрос, глядя вниз мимо болтающегося тела Энрике. Высота была очень приличная.

Мужчина промычал что-то нечленораздельное. Генри чуть тряхнул его, и Энрике пронзительно вскрикнул:

— Да. Да. Я гарантирую. Да.

Взглянув через плечо, Генри подмигнул криво улыбавшемуся Ринусу. Отступив от окна, мэр втащил Энрике в комнату. Тот дрожал и чуть слышно всхлипывал. Когда профсоюзный деятель поднялся на ноги, стало заметно, что он не совладал со своим мочевым пузырем.

— Можете идти, — проговорил мэр. — Благодарю за сотрудничество.

Энрике поплелся к двери. Полицейские подхватили его под руки, не выказывая никакого сочувствия к его плачевному состоянию. Когда Энрике был уже на пороге, Генри снова обратился к нему:

— Я слышал, ваша сестра работает в пекарне на улице Васко да Гамы. Если вы мне понадобитесь, я обращусь к ней.

Конвоиры отпустили руки Энрике. У него не осталось сил даже для того, чтобы бросить на Генри враждебный взгляд. Он просто повернулся и вышел.

— А теперь переведите, — пророкотал Генри, очень довольный собой.

Переводчик быстро заговорил по-польски. Педжа закрыл дверь. Поляки смеялись и обменивались улыбками. Некоторые даже аплодировали.

Генри тоже улыбался, но не полякам, а самому себе — его мнение о поляках и их возможной реакции оказалось верным. Интуиция и физическое устрашение были двумя надежными средствами, которые никогда его не подводили.

Ринус подошел к нему, протягивая руку.

— Мы готовы подписать контракт, — сказал он по-английски.

Генри, который вообще-то не любил сюрпризы, не смог удержаться от смеха. Он посмотрел на переводчика, тот недоуменно пожал плечами. «Эти проклятые поляки, видать, стреляные воробьи», — подумал Генри, пожимая руку Ринусу.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

Пул понимал, что Рыжий Генри — только у него могли быть такие сильные руки — не выкинет Энрике из окна на глазах у стольких свидетелей. Но Карла вряд ли разделяла его уверенность. Несколько мучительных мгновений спустя Энрике втащили в окно. Пул перевел дыхание. Карла с трудом сдерживала слезы.

— Порядок. Все позади.

Пытаясь как-то утешить женщину, Пул ласково провел рукой по ее волосам, сознавая всю беспомощность этого жеста.

Повернувшись, Карла прижалась к нему, обвив руками его торс. Пул нежно поглаживал ее волосы.

Она вдруг отстранилась.

— Нам надо подождать его.

Пул кивнул. Он не спешил прочесывать Низину в поисках Каспера Просницкого. Настроившись на долгое ожидание, он был весьма удивлен, когда увидел Энрике буквально через несколько минут. Тот, пошатываясь, спускался по лестнице. Карла бросилась к нему, но Пул успел схватить ее за руку. На брюках Энрике он заметил характерное пятно.

— Что ты делаешь? — возмутилась она, пытаясь освободиться.

— Пускай идет один. Позвонишь ему через полчаса. И не говори, что мы его тут видели.

Карла озадаченно взглянула на Пула. Она не заметила злосчастного пятна.

— Поверь мне на слово. Это для его же пользы.

Карла кивнула. Она всегда соглашалась, когда Пул говорил безапелляционным тоном. Наклонившись, Этан поцеловал ее в губы. Она обняла его за шею, и когда он выпрямился, ноги Карлы повисли в воздухе. Она крепко прижалась к нему.

— Ты боишься?

— Нет.

Он понял, что это правда, и, обняв Карлу за талию, осторожно поставил на землю. Потом повернулся и неохотно зашагал в сторону Низины.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

Нора проснулась с тяжелой головой, словно после долгого глубокого сна. Еще не открыв глаза, она почувствовала, что что-то не так. Настораживал запах — пахло благовониями, но не теми, к которым она привыкла. И матрас слишком мягкий. Открыв глаза, певица почувствовала смятение. Она у себя дома, но в то же время не у себя. Комната очень похожа на ее спальню: те же розовые стены с белой лепниной, та же кровать с пологом, те же полки с книгами, — но помещение раза в два меньше и без окон.

Нора села на кровати. На ней была ночная рубашка, в которой она уснула. На двери висел розовый халат. Встав с кровати, она надела его. Это был не ее халат, но по размеру подходил. Она подергала ручку двери — заперто. Сев на кровать, Нора потерла глаза. Она не испугалась, но была растеряна.

Страх появился через пять минут, когда она услышала шаги за дверью. До этого момента Нора надеялась, что это лишь странный сон или искаженное восприятие. Быть может, она сходит с ума? Если так, то ощущения не самые страшные. Но шаги вернули ее к действительности. Кто-то похитил ее из дома и поместил в комнату, отделанную под ее спальню.

Подтянув колени к подбородку, женщина обхватила руками ноги, словно броненосец, свернувшийся в комок. Она уже давно свыклась с мыслью, что, будучи знаменитым секс-символом, является объектом вожделений для сотен и даже тысяч мужчин. И среди этих мужчин неизбежно должны быть садисты, маньяки и сумасшедшие. Для них она объект сексуальных фантазий или даже чего-то похуже. Сначала ей показалось хорошим знаком, что эта комната так похожа на ее спальню, но теперь, осознав, что кто-то устраивал это гнездышко, скопировав ее спальню или даже побывав там, Нора по-настоящему испугалась.