Тайная жизнь деревьев. Что они чувствуют, как они общаются – открытие сокровенного мира - [44]

такая высота – это просто смешно, они шутя прорастают сквозь чужие кроны и радостно устремляются ввысь. А так как они, будучи теневыносливыми, гораздо полнее усваивают свет, то оказавшимся под ними березам или тополям его уже не хватает. Какое-то время угнетенные еще сопротивляются, береза повислая даже выработала особую стратегию, чтобы еще хоть на пару лет снять с себя ярмо обременительной конкуренции: ее тонкие, длинные, плакучие ветви, как плети, хлещут вокруг себя уже при малейшем ветре. У соседних деревьев других видов из-за этого повреждается крона, опадают листья и побеги и хотя бы на короткое время притормаживается рост. Однако когда-нибудь бывшие новички окажутся выше берез и тополей, и после этого процесс идет сравнительно быстро. Всего несколько лет, и последние резервы уже исчерпаны, деревья отомрут и станут частью гумуса.

Но даже и без ожесточенной конкуренции с другими видами их жизненный путь окончится через короткое для лесных деревьев время. Потому что с замедлением вертикального роста снижается и обороноспособность против грибов. Обломилась всего одна толстая ветвь – и ворота для грибов открыты. А так как древесина состоит из крупных, быстро выросших клеток, содержащих много воздуха, гриб-разрушитель распространяется по ней особенно стремительно. Обширные участки ствола загнивают, и поскольку пионерные деревья часто растут поодиночке, то недолго ждать того момента, когда его уронит первый же осенний шторм. Для вида в целом это не трагедия. Он давно уже достиг своей цели – как можно быстрее занять новую территорию, вырасти до зрелого состояния и дать потомство.

На север, на север!

Деревья не могут ходить, это каждый знает. Однако правда и то, что они тем не менее путешествуют. Как же они это делают, если не могут ходить? Решение кроется в смене поколений. Любое дерево на всю жизнь остается на том месте, где когда-то пустил корни проросток. Однако оно размножается, и в тот короткий период, когда эмбрионы дерева еще дремлют, упакованные в семенах, они свободны. Как только семя падает с дерева, оно может отправляться в путешествие. Некоторые виды при этом очень торопятся. Они снабжают свое потомство тонкими пушинками, чтобы их подхватил первый же порыв ветра. Виды, избравшие такую стратегию, должны иметь очень мелкие семена, чтобы придать им необходимую легкость. Тополя и ивы образуют как раз такие крохотные летучки и могут отправлять их за много километров. Плата за возможность дальних путешествий – почти полное отсутствие запасных веществ. Проклюнувшийся зародыш должен быстро начинать питаться сам, и поэтому очень уязвим к нехватке питательных веществ и сухости. Немного тяжелее семена берез, кленов, граба, ясеня и хвойных деревьев. Летать с помощью пуха они уже не могут, поэтому деревья снаряжают свои плоды устройствами для полета. Например, некоторые хвойные формируют настоящие пропеллеры, которые сильно замедляют падение. Если в это время налетит ветер, он вполне может унести семечко за пару километров. Такую дистанцию видам с тяжелыми семенами, например дубу, каштану или буку, никогда не преодолеть. Поэтому они полностью отказываются от любых технических конструкций и вместо этого заключают союз с животным миром. Мыши, белки и сойки очень любят их богатые маслами и энергией семена. Они прячут их в лесной почве в качестве зимних запасов, а затем не могут найти или больше в них не нуждаются, если, к примеру, запасливая желтогорлая мышь и сама стала ужином для голодной серой неясыти. Только так мелкие грызуны могут внести свою лепту в благополучие древесного потомства, и без того очень немногочисленного. Часто животные зарывают свои запасы прямо у подножия мощного бука, орешки которого подбирают. Между корнями часто образуются маленькие сухие норки-пещерки, очень популярные среди лесных животных. Если там поселилась мышка, вы можете найти перед входом кучку шелухи от съеденных буковых орешков. Как минимум часть кладовок делается в паре метров от дерева в рыхлой почве. После смерти мышки орешки следующей весной прорастут и станут новым лесом.

Рекорд дальности по переноске тяжелых грузов принадлежит сойке. Правда, и она уносит желуди и буковые орешки не дальше чем за несколько километров от материнского дерева. Белки одолевают всего несколько сотен метров, а мыши зарывают семена и вовсе в десятке метров от дерева и ближе. Значит, виды с тяжелыми семенами не спешат! Зато большой запас питательных веществ создает «жировую подушку», помогающую проростку благополучно пережить первый год.

Соответственно, тополя и ивы куда быстрее осваивают новые местообитания в тех случаях, когда, например, извержение вулкана смешает все карты и сведет всю жизнь к нулю. И так как они живут недолго и к тому же пропускают на землю много света, то и опоздавшие виды не остаются в накладе. Но зачем деревьям вообще путешествовать? Если ты лес, то почему бы не остаться там, где сегодня так хорошо и уютно? Осваивать новые местообитания необходимо прежде всего из-за постоянного изменения климата. Конечно, очень медленно, столетиями, однако рано или поздно даже самому толерантному виду станет слишком жарко, или слишком холодно, или слишком сухо, или слишком мокро. В таком случае ему придется уступить место другим видам, а уступить – значит, отойти. Одно из таких перемещений происходит сегодня в наших лесах. Его причина – не только современное изменение климата, уже одарившее нас повышением средней температуры на 1 градус, но и смена последнего ледникового периода потеплением. Более того, именно ледниковые периоды играют здесь ключевую роль. Если в течение сотен лет становится все холоднее, то всем видам деревьев приходится отступать к югу. Если этот процесс идет медленно, путем смены многих поколений, то виды успевают переселиться в Средиземноморье, но если лед продвигается быстрее, он захватывает леса и поглощает замешкавшиеся виды. Так, около 3 миллионов лет назад наряду с привычными лесными буками у нас встречались и буки крупнолистные. Но если лесной бук успел совершить скачок в южную Европу, то более медлительный крупнолистный у нас вымер. Одной из причин этого стали Альпы. Они представляют собой естественный барьер, преграждающий деревьям путь к отступлению. Чтобы преодолеть его, деревьям нужно было селиться на большой высоте, и затем вновь спуститься. Однако в горах даже в теплые периоды слишком холодно, так что судьба множества видов закончилась на верхней границе леса. Крупнолистный бук сегодня встречается на востоке Северной Америки. Обитавшие там популяции смогли выжить, потому что на этом континенте нет замкнутых горных хребтов, ориентированных с запада на восток. Деревья могли беспрепятственно отступить на юг, а после завершения оледенения снова расширить свой ареал к северу.