Тайная война. Во главе министерства госбезопасности ДНР - [54]

Были случаи пассивного саботажа, как, например, у Н. Тарасенко, которая, являясь главным врачом больницы № 9 Донецка (ул. Ельницкая, 1а), просто уклонялась от переподчинения Минздраву ДНР. Аналогичным организационным саботажем пытались заниматься руководители больниц № 1 Донецка (ул. Артема, 57), № 16 (ул. Санаторная, 4), № 11 (ул. Палладина, 54), № 20 (ул. Артема, 185). И это при активном недовольстве самого персонала больниц действиями прокиевских начальников!

Возникали ситуации и сложнее. Директор лабораторного центра Донецка М. Шварцбурд всячески препятствовал работе Минздрава в сфере СЭС. Стали разбираться, почему. Выяснилось, что фигурант в прошлом занимался коррупционной деятельностью, был связан с преступным миром. После реформ ДНР в сфере здравоохранения реализация коррупционных схем стала невозможной, вследствие чего М. Шварцбурд начал вести активную деятельность, препятствующую проведению реформирования; в частности, им было проведено негласное собрание среди своих коллег, на котором он предложил прекратить подчинение ДНР, а работу СЭС приостановить.

Разбираясь в хитросплетениях медицины, мы установили еще более интересные вещи. Осенью 2014-го оказалось, что на территории ДНР не прекратило свою деятельность управление министерства здравоохранения Украины в Донецке.

Более того, мы установили, что данным управлением осуществляются кадровые перестановки в медицинских учреждениях, проводятся различные медицинские курсы и т. д. Все вышеуказанные действия выполняются по указаниям из Киева и оформляются в виде приказов за печатью упомянутого управления, что влечет за собой намеренное создание хаоса в системе здравоохранения ДНР. Вдруг оказалось, что некоторые медицинские руководители назначены дублирующими приказами из Киева и ДНР. Ситуация была просто дикой. Естественно, мы привели ее в нормальное состояние.

Но медики Донбасса каждый день совершали свой гражданский подвиг. Не получая какое-то время зарплаты, рискуя жизнью, не имея нужных медикаментов и подвергаясь психологическому прессингу своих бывших руководителей и коллег, они каждый день спасали жизни, жертвуя своими. Так, в ходе очередного осеннего минометного обстрела здания МГБ часть мин пролетит мимо и попадет в находящуюся рядом больницу. Хирург, готовящийся к очередной операции, погибнет на месте.

Они чем-то напоминали мне работников жилищно-коммунального хозяйства Донецка, которые в июле-августе 2014-го, тоже не получая зарплаты, выходили на улицы города подметать их и подстригать розы под обстрелами украинской артиллерии. Пустые улицы сияли идеальной частотой, розы были мастерски подстрижены, а раненых работников и трупы убитых развозили по больницам и моргам. И на следующий день товарищи погибших опять выходили подстригать цветы и наводить порядок. Именно через такие события можно понять настоящий Донбасс.

Гуманитарная помощь

Неоднозначная ситуация складывалась с гуманитарной помощью. С одной стороны, без нее людям было не выжить. Украина, помимо войны, откровенно и упорно возводила экономическую блокаду и делала все, чтобы сделать жизнь людей невыносимой. Когда противнику стало понятно, что чисто военным путем захватить Донбасс невозможно, то на вооружение была принята простая концепция. Постоянными обстрелами и экономическими лишениями довести народ до состояния, когда будет уже все равно, кто обстреливает и наносит вред. Главное, чтобы это все закончилось. Украина так Украина, пусть приходит, лишь бы это остановить. Но они недооценили дончан. И важным условием выживания являлась гуманитарная помощь. Однако и в этом вопросе возникали определенные проблемы.

Во-первых, за пределами ДНР, и особенно в России, появились некоторые «псевдогуманитарщики», откровенно зарабатывающие деньги на горе и бедах людей под благой вывеской.

Во-вторых, попытки махинаций мы периодически выявляли внутри. Конечно, основная помощь была искренним народным порывом. Но к ней пытались прикрепиться различные конъюнктурщики.

Помимо небольших адресных гуманитарных грузов выдача помощи велась в двух направлениях: государство и фонд Рината Ахметова. «Белые грузовики» российских гуманитарных конвоев с их огромными объемами привозимого появились позже. Запретить ахметовцам выдавать гуманитарку было невозможно. Это резко настроило бы население против ДНР, потому что восполнить выдаваемые фондом Ахметова продукты мы не могли. Их не хватало, а республика находилась на грани голода. Все, что было возможно, это заставить перекладывать продукты из пакетов с соответствующей символикой в нейтральные.

Первые продуктовые наборы от ДНР составляли около 10 кг. С каждой выдачей вес продуктового пакета сокращался, так как постоянно увеличивалось число нуждающихся. Лавинообразно росло количество беженцев и пострадавших от войны. В среднем вес выдаваемой помощи на октябрь равнялся 3,5 кг.

Например, первая гуманитарная помощь для Петровского и Кировского районов Донецка, которые были охвачены намного позже, чем центр города, составляла: 1 банку сгущенки, 1 банку консервов, 1 банку тушенки, 1 кг сахара, 0,5 кг риса. Выдача гуманитарной помощи от ДНР планировалась раз в неделю. Однако, поскольку поток людей был большой, то частота в итоге составила раз в десять дней.