Тайная война против революционной Кубы - [91]

Сотни наемников рассыпались по берегу. Силы были явно неравными. Цепи наступающих покатились вперед. На прибрежном песке осталось пятеро убитых бойцов народной милиции. Куба никогда не забудет их имена — Рикардо Гарсиа Гаррига, Рамон Гонсалес Суко, Рафаэль Армильо Коста, Исраэль Фернандес и Антонио Кинтана Пинейро. Пока они сдерживали врага, весть о высадке дошла до Гаваны.

Нет, не цветами и объятиями встретила наемников кубинская земля, а возгласом «Родина или смерть!» и автоматными очередями. Это был первый сюрприз для вторгшейся «бригады» и ее хозяев. Первый, но далеко не последний…

Не успели наемники продвинуться на несколько сот метров от побережья, как они снова натолкнулись на новый, более крупный отряд «милисианос». Снова завя-

258

залась перестрелка. Численный перевес нападавших решил исход и этого боя. Каждый метр земли наемникам приходилось брать с бою. На этих ранних этапах вторжения для «Бригады 2506» были страшны не только людские потери. Интервенты теряли гораздо большее — внезапность нападения, драгоценные минуты и часы. Вот почему в эфире над Плайя-Хирон и Плайя-Ларга в это тревожное предрассветное время звучал настойчивый приказ, который повторял американский офицер, руководивший вторжением с находившегося за линией горизонта корабля:

— Продвигайтесь вперед! Продвигайтесь вперед! Захватывайте район!

Но чтобы «продвигаться вперед» и «захватывать район», «бригаде» приходилось вести непрерывные бои. Колесница агрессии неотвратимо теряла скорость.

С рассветом транспортные самолеты С-46 начали выброску парашютных десантов в намеченных местах — на дорогах, ведущих через болота. Однако к этому времени передовые отряды интервентов, высадившихся с моря, все еще находились от них на значительном расстоянии. Между парашютистами и основными силами наемников оказались отряды «милисианос», которые в условиях окружения продолжали мужественную борьбу. Они-то фактически и сорвали оперативный замысел интервентов: соединить основные силы с парашютистами до подхода регулярной кубинской армии. Интервенты (а точнее, их остатки) соединились позднее — уже в непроходимых топях Сьенаги-де-Сапата, где пытались найти спасение.

К 6.25 утра 17 апреля бухта Кочинос представляла собой что-то вроде вавилонского столпотворения. Чуть поодаль от берегов виднелись разбросанные в беспорядке черно-зеленые туши кораблей и крупных десантных барж, на которых находились часть войск и основные запасы снаряжения. Между кораблями и седой полосой прибоя шныряли десантные шлюпки. На берегу громоздились горы вооружения, боеприпасов и другого снаряжения, а возле них копошились десятки человеческих фигур и юрких «джипов». Колонны наступавших интервентов ушли вперед. К этому времени они уже успели продвинуться на несколько километров в глубь острова. Здесь, на побережье, был уже тыл

259

вторжения — во всяком случае, так считали командование «Бригады 2506» и экипажи транспортных кораблей.

Вот почему, когда утром 17 августа над бухтой появилось несколько самолетов, мало кто обратил на них внимание. Все решили, что это свои. Интервенты поняли ошибку только тогда, когда один из самолетов спикировал на «Хьюстон» и его четыре ракеты легли точно в цель.

Откуда взялись эти самолеты? Ведь, по расчетам американских «стратегов», вся авиация кубинской революции была уничтожена во время налета 15 апреля…

Так организаторам вторжения и их наемникам пришлось познакомиться с еще одним сюрпризом, который им приготовил кубинский народ. Он, оказывается, не только подготовился к встрече непрошеных гостей, но и не позволил уничтожить свою авиацию. Выступая по телевидению 23 апреля, Фидель Кастро поведал о некоторых деталях подготовки революционной Кубы к отражению агрессии. Он рассказал, как еще до налета 15 апреля командование революционной армии приняло меры предосторожности на случай возможных провокаций. Особое внимание было уделено авиации — тому десятку старых самолетов, которые достались революции в наследство от батистовского режима. На все базы полетел приказ о рассредоточении самолетов.

«Не должно было находиться рядом даже двух самолетов, — вспоминал Ф. Кастро. — Абсолютно все самолеты были рассредоточены на большой территории. А самолеты, вышедшие из строя, были расположены более или менее близко друг от друга. Иными словами, мы применили систему, рассчитанную на обман противника на авиационных базах: самолеты, вышедшие из строя, стояли по два, по три вместе, исправные — далеко друг от друга».

Военная хитрость удалась. Налет 15 апреля вывел из строя только две боевые машины. Так был сорван еще один тактический расчет организаторов вторжения. В результате в решающие часы революционные военно-воздушные силы основательно спутали карты агрессоров.

Эти силы насчитывали всего семь боеспособных машин (два реактивных истребителя Т-33, три винтовых

260

истребителя «Сифьюри» и два бомбардировщика Б-26), а личный состав кубинских ВВС — только десять летчиков. С точки зрения военной арифметики абсолютно ничтожная величина! Однако десять летчиков были солдатами революции, беззаветно преданными своему народу. В руках патриотов семь устарелых машин превратились в грозную боевую силу. Их появление над заливом Кочинос прозвучало для агрессоров громом среди ясного дня.