Тайная военная разведка и борьба с ней - [38]

Органами личной тайной военной разведки являются военные и гражданские представители государств в составе их заграничных миссий и тайные агенты. Военный агент может выполнять функции личной разведки лишь на тех маневрах и упражнениях войск, на которые его изредка приглашает военное министерство, свобода же наблюдения тайного агента ничем в этом отношении не стесняется. Ввиду этого сеть тайных агентов, раскинутая на важнейшей в военном отношении части территории противника, и является главной основой личной разведки.

Предоставленный самому себе тайный агент сам ставит себе задачи в пределах назначенного ему района, сам проверяет сведения и только тогда посылает их своему руководителю в назначенные сроки или же срочно в случае их важности. Все это требует от агента большого напряжения ума и нервов, не говоря уже о знании основ военного дела, конспирации и приемов по поддержанию связи со своим руководителем, что вызывает необходимость обучения тайных агентов в мирное время по возможности поодиночке, а в военное — очень небольшими группами в целях той же конспирации. Обучение агентов, помимо усвоения теоретических военных знаний, должно изощрять зрительную память обучающихся, заставляя фиксировать лишь главное, научить их заметать свои следы в запрещенных для посещения публики районах и другим приемам конспирации, а главное — умению держать язык за зубами. Это ставит повышенные требования и к личным качествам тайных агентов в смысле воздержания от увлечения картами, женщинами и пр., дабы обеспечить продолжительность и продуктивность работы от тех сетей, которые умелой рукой контрразведки расставляются для поимки столь опасных для государства врагов.

Местами поселения тайных агентов должны быть наиболее интересные в военном, торгово-промышленном, дорожном и других отношениях пункты неприятельской территории с указанием каждому из них подлежащих наблюдению районов, в коих ничто вновь появляющееся в области деятельности ума человека не должно ускользать от их наблюдения. Агенты соседних районов не должны друг друга знать, дабы арест одного из них не мог повлечь за собой ликвидацию части или даже всей шпионской сети. В этих же целях руководитель шпионской сети никоим образом не может жить на неприятельской территории, а должен находиться в своем государстве, то есть в пределах недосягаемости неприятельской контрразведки.

При подобных условиях поддержание связи агентов с руководителем тайной разведки представляет немалые трудности в мирное время, которые во сто крат увеличиваются с объявлением войны, то есть с закрытием государственной границы для свободных сношений. В мирное время связь с агентами поддерживается по фиктивным адресам, причем каждый агент должен иметь свой фиктивный адрес, как правило меняемый ежемесячно. Делается это для того, чтобы арест одного агента не мог повлечь за собой изъятие и других его коллег, пользующихся тем же почтовым адресом. Можно себе представить, какое получается обилие адресов, часто при том меняемых.

Ключ к этим адресам естественно является секретом преогромной важности, а потому вносится в особую секретную книгу, где имеются все данные, касающиеся тайных агентов: их фиктивные имена и фамилии, адреса личные, приметы, краткие личные сведения, наблюдаемые ими районы, специальные задачи, сорт почтовой бумаги, условия вознаграждения, шифр и прочее. Книга эта должна храниться в особом отделении несгораемого шкафа, ключ от коего имеется только у руководителя тайной разведки, ибо всякая небрежность в деле хранения этой книги может разрушить все дело тайной разведки, уничтожить плоды долголетних трудов, не говоря уже о могущем быть лишении свободы невинных тайных агентов.

Вообще надо иметь в виду, что в деле тайной разведки нет мелочей, а все главное. Для иллюстрации я приведу случай, имевший место со мной в Варшаве вскоре после Русско-японской войны. Долго учившийся у меня шпионскому делу тайный агент был командирован в Торн. Некоторое время спустя он завел тайную переписку с одним из моих военных писарей, предложив ему за плату указать фамилии тех тайных агентов, которые ежемесячно у меня бывают сообщить названия тех секретных германских планов, которые перечерчиваются у меня «инженерами с голубыми кантами на воротниках», то есть офицерами-топографами; откуда эти планы получены и пр. Возмущенный подобным дерзким предложением писарь доложил обо всем этом мне, что дало мне возможность войти в сношение через него с руководителем германской тайной разведки в целях выяснения ее нитей в Варшаве, в первую очередь отправителя вышеупомянутого письма из Торна писарю.

Каково же было мое удивление, когда через несколько дней я лично получил письмо от этого же агента из Лондона, в коем он сообщал, что был арестован немцами, но бежал в Англию; он давал свой лондонский адрес, прося поставить ему новые задачи по Германии, так как ему все же удалось установить там связи. Это письмо, написанное почерком моего агента, меня смутило, и я начинал уже верить версии его бегства и вынужденной, под угрозой, переписки его из Торна с моим писарем. Рассмотрев однако рубашки обоих конвертов, я убедился, что конверты писем из Лондона и Торна одни и те же, то есть здесь имела место провокация.