Тайная каста Ассенизаторов - [53]

— Твоё тело как у слизняка, хочется взять и раздавить, — звучит её насмешливый голос.

— Э нет, Катюша, ты не балуй! — пугаюсь я.

— Шутка, напарник, — словно гром громыхнул в небе, так Катя усмехнулась.

Она взмахивает крыльями, легко взмывает вверх. Душа уходит в пятки, но и появляется восторг. Кручу головой, внизу свирепствует ураган, в его центре, бессильно сжимая кулаки, мечется старческая фигура в призрачном балахоне.

— Святой Кивет! — восклицаю в удивлении.

— Его призрак, — рокочет Катрина.

— Он великий святой, — с ужасом смотрю, как фигурка расползается, превращается в туман и исчезает.

— И великий чародей, но ему не по зубам драконы, — добавляет Катя.

В несколько взмахов преодолеваем бухту, летим над Севастополем. Как он красив с высоты! Чёрное море, с застывшими военными кораблями, множество огоньков, силуэты зданий, и огромное небо в жемчужных звёздах.

Опускаемся на пустыре, за радиозаводом. Катя разжимает страшные когти, едва не падаю, она со стоном перевоплощается в девушку. Лицо бледное, испуганное.

— На это раз мне сложнее было сделаться человеком, — вздыхает она, — в следующий раз сам будешь перевоплощаться, — с обидой говорит она. — Мужики, называются, всё на бабах ездят! — в сердцах восклицает она.

— Спасибо, Катюша, от смерти спасла, — опускаю взгляд.

— Ладно, проехали, напарник, — её глаза сияют изумрудным огнём, словно у кошки в подворотни.

— Очки тебе просто необходимы, Катюша.

— Сильно светятся?

— Не то слово.

— Жаль, что такую красоту придётся закрывать, — она явно взгрустнула. — Попасть бы в такую страну, где это было бы нормой, — мечтает она.

— Есть такая страна, — замечаю я, — но дорога нам туда пока закрыта.

Идём в сторону завода, ощущаем доносящийся от него гул, он и ночью работает. Гордостью наполняется сердце за советский народ и, моментально ухает вниз, я знаю, что его ждёт. Наступит время Перестройки и Гласности, откроется "дверь" в большой цивилизованный мир и непрерывным потоком хлынут "западные ценности", а с ними жулики всех мастей. Завод разграбят, людей выкинут на улицу, помещения заварят стальной арматурой, за бесценок скупят разгромленные цеха и сдадут под магазины и склады. Тогда я думал, это просто бандитский беспредел, теперь знаю, то глубоко продуманный план уничтожения целых стран, с целью получения Мирового господства, нити которого, идут из глубины веков. Сначала навязывается рабская идеология, и когда массы доходят до нужной кондиции, начинают действовать. Рабы уже не станут сопротивляться, будут безропотно смотреть, как уничтожают страны, убивают их самих, навязывают фальшивую культуру.

Но, а сейчас пока, процветают фабрики, гудят заводы, ресурсами занимается государство, конституция священна: "Эх, хорошо в Стране Советской жить!", выплывают строчки из патриотической песни.

Неожиданно рядом чихает двигатель, выходим из-за заводского забора, у клумбы с кипарисами светятся фары милицейского уазика. Несколько сержантов возятся у открытого капота.

Стараемся пройти незаметно, впечатления от встреч с представителями власти у меня остались не очень лестные.

— Опять менты, — вздыхает Катя. — Другой дороги нет?

— А чего это они должны к нам приставать, мы, что, нарушаем чего? Идём себе спокойно.

— Ага, и "примус починяем", — у Кати вырывается смешок.

Нас замечают, глазастые, подходят двое:- Что делаете ночью у завода? — раздаётся властный вопрос?

— Гуляем. Я в отпуске, вот с … сестрой решили пройтись, — от сержантов не укрылась моя неуверенность.

— С сестрой? — насмешливо замечает один из них.

— Да, какая разница, вам, мы ничего не нарушаем, — слегка вспылил я, но этого стало достаточно, чтоб конкретно разозлился милиционер, видно с их машиной большие проблемы, нервы начали сдавать.

— Вот, что, лейтенант, иди домой, иначе передадим тебя в военную комендатуру. Всю форму себе испоганил, пока кувыркался с этой, так называемой сестрой. Сказки другим рассказывай. А девушку отвезём в участок, для выяснения личности.

— Таки в участок? — у меня недобро застучало сердце.

— Лейтенант, не нарывайся, топай домой, другую бл…дь себе найдёшь.

Катя вздрагивает, словно получила удар тока, открывает прищуренные глаза, в упор смотрит на патрульных. Эффект получается ошеломляющий, её глаза излучают слепящий изумрудный свет и явственно виднеются щели чёрных зрачков. Взгляд действует гипнотически на сержантов, они застывают, лица заливает серость от вспыхнувшего ужаса, словно они встретились с нечто потусторонним.

— Мелкие люди, слизняки с водицей вместо крови, вам ли вякать на нас, — звучит её голос, как потоки масла по раскаленной сковородке. — Лютой смерти ищете?

— Катя, — дёргаю её за рукав, — пошли!

— Пока их не разорву на куски…

— Напарница, не сходи с ума, с них достаточно, видишь, обмочились, уходим.

— Действительно штаны мокрые, — мигом отходит Катюша, — хорошо, пошли отсюда.

Быстро юркаем на соседнюю дорожку. Девушка посмеивается:- Вот интересно, что скажут своему начальству, почему обмочились?

— И какую сказку расскажут своим жёнам, как так получилось, что трусы мокрые, — я не могу сдержать смех. — Вот видишь, не всем нравятся твои глаза, завтра же купим тёмные очки.