Тайна Зыбуна - [4]

Шрифт
Интервал

Лиса подняла голову, подозрительно повела носом и вдруг метнулась вбок. Санька нажал спуск. Огненный ком перевернулся в воздухе и распластался. Санька заскользил вниз, перехватывая сучки через два на третий, поцарапал кожу на руке. Когда подошел, понял: можно было не спешить. В зубах хищницы завязла мертвая мышь…

Только перекинул Санька лису через плечо (чтоб виднее было!) из ельничка вышел Хасан уставший и сердитый.

— Ты чего не… — начал он и осекся.

— Понимаешь, водить меня за нос вздумала! — кивнул Санька на лису. — Пришлось задержаться.

Хасан молча потрогал мех, осмотрел лапы.

— Ты что, думаешь, из чьего-нибудь капкана вынул? — подозрительно взглянул на него Санька.

Шли молча. Хасан раздумывал, где бы около Юрт найти косачей, а размечтавшемуся Саньке не терпелось домой. Однако он не выдержал.

— Мне только неохота этим делом заниматься, — с небрежным равнодушием заговорил он. — А так… слышал? С одного выстрела, с ходу подковал.

Хасан не ответил. Санька еле сдерживал готовый прорваться поток слов. Стоило Хасану спросить его о чем-либо, и он подробно, забыв о своем «с ходу», рассказал бы, как сидел на дереве. Но Хасан ни о чем не спрашивал. И Санька изредка ронял небрежно:

— Вздумала водить меня за нос! Вот пойдем на Зыбун…

Чутьем Хасан понял: в Саньке просыпается охотничья страсть.

Увидев Саньку в окно. Жуванжа выбежал из избы, обрадованно, с неуклюжей мужской игривостью толкнул сына в грудь.

— Во, молодец! А то…

Подмигнул Хасану и вдруг нахмурился, кашлянул.

— Сам?

— А то кто еще!

Жуванжа пригласил Хасана в избу. «Сейчас и расспросим!» — решил Санька. Жуванжа потчевал ребят вяленой нельмой, горячим чаем. Разговорился.

— Не знаю, может сказка, — предупредил Жуванжа. — В детстве слышал. Старый эвенк говорил, обычай был такой. Увозили на Зыбун умершего шамана два молодых охотника и две девушки. Жена шамана с ними. Обратно, однако, никого не было. Мой отец ушел с кем-то. Не вернулся! Всех забрал Нуми-Торум, Хозяин неба. Ладно. Пусть сказка. А где ж они?.. Собирался я сам на Зыбун, как подрос, — продолжал Жуванжа. — Да все не до того было. Потом медведь помял. Плохой ходок стал. Недавно летчика просил. Маленько крюк на вертолете делал. Есть острова. Лес есть. Там, тут, — тыкал Жуванжа пальцем в сторону юга. — Нужна дорога. Ай, сколько леса при сплаве гибнет! Ищи, парень! — хлопнул он Хасана по плечу. — Найдешь — дорогу построят!

— И найдем! — горячится Санька.

— А зимой… Разве нельзя сходить на Зыбун на лыжах? — с подчеркнутой простецой удивляется Хасан.

Нахмурился Жуванжа, запосасывал потухшую трубочку. Потом достал табак, набил трубочку снова, закурил, обвел внимательным взглядом притихших ребят, словно решая: стоит ли говорить об этом?

Вот что рассказал Жуванжа. Услышал он как-то до войны еще, куропатки на Зыбуне лают. Собрался, пошел. Верно, есть. Одну, с краю, добыл, дальше идет. Опять есть. Загорелся. А отчего не пробежать по Зыбуну: что там, за хлябью, за трясинами?

Пошел. Ходко идет, поет про себя. И вдруг будто кто придержал за ноги: стой, не ходи! Заскрипел, зашуршал снег под лыжами, потянулись по лыжне борозды. Снял Жуванжа лыжу, а она обледенела. Вот-те на! Намокла где-то, отсырела и враз прихватило ее морозом. Повернул Жуванжа обратно. Переступая с ноги на негу, пошел к Юртам напрямик. Задумался, загляделся, чуть не сполз в воду, одетую плотным серым, как грубая вата, туманом. Попятился Жуванжа. Испугался. Побрел назад. Свернул на старую лыжню: дальше, зато безопасней. А ноги свинцом налились, лыжи дерут снег, что терки. Сел Жуванжа, срезал с лыж кисы[4] вместе со льдом…

Еле выбрался. Закаялся ходить на Зыбун и зимой, и летом.

— Топь, хмарь. — пояснил ом. — Ни днища у ней нет, ни крышки…

ПОКА ЖУВАНЖА КОЛЕТ ДРОВА

— Сань. Вставай!

Между русской печью и столом, где разложены горячие хлебы, снует маленькая женщина. Это Санькина мать, Марфа.

Санька слышит голос, но молчит, старается вспомнить какой-то интересный сон. Ах, да… золото! Они с Хасаном нашли его. Рыли землю ножами, руками, целый день вытаскивали цепочки, кольца, деньги. Санька припоминает: какие они? Нет, деньги — он это хорошо помнит — бронзовые, обыкновенные пятаки с серпом и молотом. А какие они, золотые-то?

Этого Санька не знает. Он хочет еще раз посмотреть клад, долго лежит с закрытыми глазами и незаметно засыпает.

Отец Саньки спозаранку ушел пилить, или, как говорит мать, резать дрова. Хотя лес рядом, но так уж заведено, что дрова в Юртах заготовляют весной и летом на весь год. Обычно выходят все от мала до велика. Ребятишки укладывают дрова в поленницы, Нюролька и Марфа пилят, Жуванжа колет. «Коммуной» веселее.

Но сейчас Санька с Хасаном отдыхают. Они недавно вернулись из школы-интерната.

— Побегайте. Ишо хватит и вам делов, — с напускной суровостью сказал на другой жо день после их приезда Жуванжа.

Просыпается Санька от неприятного ощущения скатывающейся от виска к носу капельки пота. День разгулялся такой, что на душе легко и радостно. Тут уж не до сна. Он даже не сразу вспомнил, что на Зыбун его не отпускают. Санька вытирает лицо рукавом и спускается в погреб. До чего ж приятно в такую жару пить бросающее в дрожь молоко! От стен погреба несет сыростью, холодом. Санька посидел, остыл, сунул в карман на всякий случай несколько прошлогодних морковок и отправился к Хасану — напрямик через огород и коровник, в котором сделан лаз. Сначала заглянул в юрту. Пусто. Нечастый гость в это время — солнце — греет так добросовестно, что идти в избу Саньке не хочется, и он свистит. Ждет. Хасан не появляется. Санька влазит на завалинку, смотрит в окно. Точно! Удрал. Санька идет к Чутыму. Так и есть. За яром, в заводи, Хасан верхом на коряге.


Рекомендуем почитать
Среди горных братьев Мексики

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Четырнадцатая золотая рыбка

Милая, добрая и смешная книга известной американской писательницы Дженнифер Л. Холм, автора бестселлеров The New York Times, а также обладательницы трех медалей Ньюбери. В жизни одиннадцатилетней Элли никогда не происходило ничего удивительного. Но однажды к ней домой заявился четырнадцатилетний мальчишка с длинными волосами. Он был удивительно похож на ее… дедушку! Великий исследователь, дедушка Элли всегда был одержим идеей вечной молодости. Его последнее изобретение — эликсир бессмертия. Опробовав его на себе, дедушка неожиданно стал молодеть и превратился в мальчика.


Легенда о черном алмазе

Действие приключенческой повести современного русского писателя, проживающего на Украине, происходит в самом конце войны и в первые месяцы после победы Советской Армии над немецко-фашистскими захватчиками.…Легенда гласила, будто среди урочищ Донбасса в давние времена было спрятано бесценное сокровище. Накануне Великой Отечественной войны инженеру-геологу Васильеву удалось установить место его нахождения, однако начались боевые действия и телеграмму о находке перехватили враги. Инженер погиб, так и не выдав секрета, но его палач все же надеялся на успех.


Мумия Мятежника

Хочешь узнать, как рождаются легенды? К чему приводит чихание на левом борту? Зачем пираты носят в ухе серьгу? Добро пожаловать на борт корабля с золотыми парусами под командованием капитана Джонни Воробушка! Если, конечно, ты не боишься подпасть под чары русалки, заблудиться в лабиринте или столкнуться нос к носу с ожившими скелетами. Юному капитану и его друзьям предстоит полный опасностей поиск сокровищ, которые охраняет мумия Мятежника. Но лишь тот, кто по-настоящему любит легенды, сможет и сам сделаться их героем…


Приключения Барона фон Мюнхгаузена

В книге известных авторов рассказывается о путешествиях, походах, забавных приключениях барона Мюнхгаузена. Издание заинтересует читателей прежде всего детского возраста.


Возведённые в степень

Кто сказал, что человек – самый главный на планете Земля? Очередные невероятные похождения Шурки и Лерки опровергают этот постулат напрочь. В их родном городке, в Беларуси, в Европе и вообще во всём мире вдруг ни с того ни с сего увеличились насекомые. Увеличились не на какие-то там жалкие сантиметры, а на целые метры. Муравьи стали размером с крупную собаку, мухи – размером с телёнка, осы – не меньше лошади, а шершни стали, как слоны.Вся эта глобальная нечисть принялась охотиться на людей. Против глобалов выступили пожарные и милиция, армия, народное ополчение, а также школа, в которой учатся наши друзья.Школьники сражались с насекомыми и на земле, и в небе.