Тайна золотого обоза - [14]

Глядя на сельские дома, Крячко непонятно чему вздохнул, а на его лице появилась ностальгическая улыбка… Поймав вопросительный взгляд Гурова, он с грустинкой пояснил:

– Дома тут прямо как в Васильевке, где жил мой дед, Ефим Никанорович. Какой же у него был бесподобный яблоневый сад! Как вспомнишь – ммм!.. – он со значением причмокнул и мечтательно прикрыл глаза.

Слушая его, Лев понимающе улыбнулся – в его памяти тоже остался яблоневый сад из далекого детства…

Глава 3

Через пару минут «Волга» катила через село, которое и в самом деле было богато на необычные, «креативные» дымовые трубы. Стас только успевал комментировать здешние диковины:

– …Не, ну ты глянь! У этих – как будто самовар стоит на крыше! А вон, вон у тех – как будто крепостная башня…

Больше всего его восхитила труба в форме высокого пня, который обвила кобра, искусно сработанная из серебристой оцинкованной жести.

Уже на выезде из Трубного, заметив в торце крайней пятиэтажки продуктовый магазин, опера решили завернуть туда и купить себе чего-нибудь съестного. Ассортимент здесь, конечно, оказался не самый богатый, но выбор все же имелся. Вновь выруливая на трассу и усердно уминая копченую колбасу, опера увидели у автобусной остановки молодую женщину в черной траурной косынке.

– Опаньки! – недоуменно хмыкнул Крячко, воззрившись в ее сторону. – И эта в трауре! Уж не по Мартыняхину ли печаль? Надо бы узнать. Володя, притормози! Вас подвезти? – спросил он, опустив стекло задней дверцы.

– А сколько вам за это платить? – немного растерялась та.

– Да ничего не надо! – Станислав изобразил, насколько это позволяла кабина, широкий, великодушный жест. – Просто видим – вы в трауре, надо как-то поддержать человека… Мы через Пятницкое в Москву. А вам куда?

– А мне только до Угомоновки, это прямо перед Пятницким, – садясь в машину, женщина грустно улыбнулась.

– Станислав! – с ходу представился Крячко, на что попутчица сообщила, что ее зовут Вероникой.

На правах соседа по заднему дивану салона Стас тут же доверительно спросил:

– Вероника, простите за назойливость, но у вас здесь, в Трубном, кто-то умер?

– Нет, я еду из Лешакина, – поправляя косынку, пояснила попутчица. – Там сорок дней было брату двоюродному. Я оттуда с деверем до Трубного доехала – он тут живет, а у него машина что-то греться начала. Ну, я и пошла на остановку…

– А с братом-то что случилось? – продолжал свои расспросы Станислав.

– Да история какая-то странная с ним приключилась. И страшная тоже… – Вероника знобко передернула плечами. – В начале августа он пошел в лес, вроде бы по грибы, и не вернулся. Нашли его уже на другой день, с перекушенным горлом. Он и в гробу лежал с таким страшным лицом, перекошенным от ужаса, что людям не по себе становилось… Даже не представляю, что с ним могло случиться? Старики говорят, что в округе оборотень-волкулак завелся.

– А сами-то вы в это верите? – оглянувшись, спросил Гуров.

– Да как сказать? – На лице попутчицы отразилась гримаса горечи. – Так-то – не верю, а когда приехала на похороны и глянула на Витальку – мороз по спине пробежал. Подумалось: что же он такое мог увидеть?! Парень-то он был крепкий, не робкого десятка. Такого просто так не испугать.

– Ну, надо же – волки! – Потерев ладонью подбородок, Крячко крутнул головой. – Волки, если только в Подмосковье они вообще водятся, на людей сейчас нападать вряд ли стали бы. Это зимой они голодные и агрессивные. Может, напала одичавшая собака бойцовских пород? Это куда более вероятно. А он, Виталий, по жизни-то чем занимался? Где-то работал, учился?

Сопровождая свое повествование безрадостными вздохами, Вероника рассказала, что ее брат был отличным сварщиком, работал где-то в Москве. Но месяца два назад его и всю их бригаду здорово «кинули», не выплатив обещанных денег, объяснив это банкротством строительной компании из-за западных санкций. И тогда Виталий связался с каким-то «мутным типом», который рыскал по Подмосковью с металлоискателем, что-то разыскивая на территориях заброшенных поселений. Скорее всего, это был так называемый «черный археолог», занимавшийся поиском старинных кладов. Сколь успешно поработал с ним Виталий, как зовут и где можно найти того кладоискателя, женщина не знала.

– Может быть, они богатый клад нашли и не поделили, а тот кладоискатель его убил и имитировал укус хищника? – предположил Крячко.

– Я и сама об этом думала, – с хмурой озабоченностью на лице Вероника часто-часто покачала головой. – Но вся-то штука в том, что когда брата нашли, тамошний, лешакинский охотник рядом с ним заметил следы лап, скорее всего, крупного волка. Никаких следов драки на том месте не было, Виталькина одежда была цела, на лице ни синяков, ни ссадин… Да и тот кладокопатель тоже куда-то бесследно исчез. Как Витальки не стало, так и он словно сквозь землю провалился! То, бывало, по руинам поместья Замолотского целыми днями шастал. А как с братом это все случилось – все, больше там и не появлялся. Может, и его тем же днем не стало?

Выслушав это повествование, Станислав недоуменно «хекнул».

– Прямо хоть снимай очередную серию «Собаки Баскервилей»! – резюмировал он и тут же спросил: – Вероника, а что это за руины поместья… Как его там? Замомотского, что ль? Где они и что собой представляют?