Тайна замка Роборэй. Виктóр из спецбригады - [24]

Доротея не видела, что он сделал, но старушка испустила дикий вопль и закричала:

– Там… Стенной шкаф. Надо… камень…

Она не договорила. Губы ее еще двигались, но искаженное ужасом лицо стало разглаживаться, выражение ужаса сменилось спокойной улыбкой – и вдруг Жюльетта тихо и радостно захихикала. Она не чувствовала ни боли, ни страха: в глазах ее загорелся тот же огонек безумия, что и в глазах старого барона.

– Не везет, – сострил товарищ Эстрейхера. – Номер второй. Этак ты скоро укомплектуешь все сумасшедшие дома республики.

Эстрейхер яростно швырнул старуху. Она отлетела в угол и упала за кресло возле шкафа, где сидела Доротея.

– Ты говоришь, не везет. Нет, кажется, везет… Старуха все-таки сказала, пока у ней не лопнули мозги. В шкафу… Но в котором? В обоих каменный пол.

Он показал на шкаф, где сидела Доротея, и на другой, по ту сторону камина.

– Я покопаюсь здесь, а ты там. Впрочем, нет, посвети мне.

Они отошли к камину, открыли шкаф и стали внимательно осматривать желобки между камнями, пробуя их поднимать.

Доротея понимала, что медлить нельзя. Когда они раскроют шкаф – будет поздно. Старуха лежала под самым шкафом и тихонько хихикала, но смех ее понемногу затихал. Спинка кресла закрывала ее от камина. Доротея осторожно высунула руку, сняла со старухи чепчик, потом стянула очки, косынку, фартук и все это надела на себя. Жюльетта Азир лежала в забытьи. Доротея тихонько вышла из шкафа и захихикала, ловко подражая старухе. Бандиты работали в шкафу, не обращая на нее внимания. Доротея сгорбилась и, хихикая, вышла старческой походкой из угла.

– Что ей надо? – спросил Эстрейхер, не оборачиваясь. – Она, кажется, хочет удрать?

– Куда? Ключ у тебя в кармане.

– А в окошко?

– Высоко. И чего ей бежать? Куда?

Доротея подошла к окну. Оно действительно было высоко. Подоконник был вровень с ее плечом. К счастью, ставни были открыты. Радостно хихикая сумасшедшим смешком, Доротея тихонько повернула задвижку и стала соображать. Если сначала открыть окно – ворвется свежий ночной воздух и шелест листьев, и бандиты сразу встрепенутся. Доротея рассчитала все движения, быстро вскочила на подоконник и, распахнув его, прыгнула в сад.

Эстрейхер яростно вскрикнул. Но он не сразу сообразил, в чем дело. А Доротея уже мчалась по саду, обогнула дом, слетела с откоса, перепрыгнула колючую изгородь, сильно исцарапав руки, и нырнула в поле, в хлеба.

В саду Жюльетты Азир раздались выстрелы. Это стрелял Эстрейхер по какому-то мелькнувшему в кустах силуэту.

Глава 8 По проволочному канату

Мальчики и Рауль Дювернуа весь вечер ломали голову, куда девалась Доротея.

Возвратилась она поздно ночью, рассказала о своем приключении и прибавила:

– Помните, что наступает решительная минута, и через неделю здесь будет разыграно последнее действие.

Время шло. Рауль привыкал к Доротее, не так стеснялся и меньше скрывал свои чувства. Доротее было с ним хорошо, и она с радостью принимала его поклонение. Кантэн и малыши почуяли недоброе. Настроение было испорчено, но они молчали, и только капитан заговорил с ней прямо:

– Знаешь, Доротея… Этот Рауль еще хуже бородатого. Ты только послушай серьезно.

– Что же нам делать?

– Запрячь Ворону и удрать.

– А как же с кладом?

– Сама ты клад. Не надо нам никаких кладов, а то ты нас разлюбишь.

– Не беспокойся, милый капитан. Я вас люблю больше всего на свете и никогда не разлюблю.

Но дети не успокоились и исподлобья косились на Рауля. В воздухе пахло грозой. Пугало их и то, что в лесу, в кустарниках, то и дело мелькали какие-то подозрительные фигуры. Дети нервничали, плохо спали и ежеминутно ждали новых несчастий.

Тридцатого июня Доротея попросила Рауля отпустить прислугу на храмовой праздник в Клиссон и приказать трем надежным лакеям, умеющим хорошо стрелять, потихоньку вернуться обратно и собраться ровно в четыре часа в трактире Массон, в пяти километрах от Мануар-О-Бютта.

В этот день Доротея была настроена празднично. С утра она пела английские песенки и плясала на дворе веселый джиг, потом поехала с Раулем покататься на лодке и так вертелась, что лодка чуть-чуть не перевернулась, потом немного успокоилась и, сняв браслеты, стала ими жонглировать. Вдруг один из браслетов упал в реку. Место было неглубокое. Доротея засучила рукава, собираясь пошарить на дне, и так замерла, рассматривая что-то под водой.

– Что это вы там разглядываете? – спросил удивленный Рауль.

– Река обмелела от засухи, и на дне виден каждый камень. Посмотрите: эти камни лежат не как-нибудь, а в каком-то странном порядке.

Рауль наклонился к воде.

– Ваша правда. И камни обтесаны. Можно подумать, что это – буквы. Посмотрите: это наш заветный девиз: «In robore Fortuna». Я был в мэрии и рассматривал старую карту. На этом месте был раньше парк и лужайка. Один из наших предков велел выложить на лужайке его девиз. Ну а потом река изменила течение и затопила лужайку.

Доротея снова наклонилась к воде и стала рассматривать надпись.

– Знаете что, – сказала она наконец, – тут есть еще какие-то слова и цифры, но я не могу их прочесть. Посмотрите.

– Вижу, но плохо.

– Это понятно. На них надо посмотреть сверху.